Даже у Хены замирает сердце, она тоже ждет ответ.
– Почему бы и нет, – улыбается Рейнардо. – Мы обсуждали такую возможность с отцом. И с Паоло. Ты помнишь Паоло?
Паоло – его старший брат. У него все братья – старшие. Все принцы.
И щеки Самун стремительно бледнеют, хотя взгляд не меняется, нет… только еще больше ярости.
– Ты пожалеешь, – говорит она, ровно, голос волнения не выдает. – Без меня тебе не удержаться в Кетхаре. Тебе не позволят!
И все же, почти срывается.
– Не спеши так, – говорит Рейнардо и улыбается довольно, словно сытый удав. – Вспомни прошлую зиму и все то, что ты говорила мне. И подумай сама.
Хена смотрит на это и понимает, что руки дрожат так, что не удержать. Не подобает… Она прячет руки под стол, стискивая, сминая на коленках платье.
Не стоит и думать, что он…
А Рейнардо протягивает руку и накрывает ее ладонь под столом, чуть сжимает пальцы. «Я с тобой». Нет… он ведь хочет сказать совсем не то, что она думает?
Десять месяцев назад.
За ней пришли посреди ночи.
Карлос только сонно заворочался, что-то буркнул, притянул ее поближе к себе, а она уже услышала, села на постели.
Дверь распахнулась без стука.
– Хена Альварос?
Она быстро выскользнула, принялась искать штаны рядом с кроватью. Как-то хорошо все поняла без слов, поняла, кто эти люди. Видела их раньше, они приходили, высматривали что-то на плацу…
– Что вам надо? – возмутился Карлос.
– Нам нужна эта женщина.
– Что она сделала?
– Она должна немедленно явиться к королю.
К королю, шушак тебя задери! Хена даже присвистнула. Натянула штаны, нашла рубашку. Уж у себя-то дома она имеет право спать голой, а всякие пришлые могут сами краснеть, сколько влезет… хотя им плевать тоже. Они пришли по делу.
– Оружие брать? – спросила она. Все же это ее работа.
– Не стоит, – сказали ей.
– Что вам от нее надо, кшальи дети! Она никуда не пойдет! – запротестовал Карлос.
Хена вздохнула, пошарила под кроватью, нашла сапоги.
– Я скоро вернусь, – наклонилась, быстро провела пальцами по щеке Карлоса, поцеловала в губы. – Поспи пока. Не волнуйся.
– Хена, ты обещала! Что опять?!
Если бы она знала! Но с такими людьми не спорят, уж это Хена чует за версту.
– Я готова, – сказала она.
* * *
Из нее вынули всю душу.
После четырех часов допросов у Хены раскалывалась голова, она готова была упасть на колени, моля пощадить ее, ведь она ни в чем не виновата. Но молить было бессмысленно, потому что ее и не обвиняли ни в чем. Ей предлагали работу. Так предлагали, что отказаться было нельзя.
Поэтому Хена просто сидела и отвечала на все вопросы, которые задавали ей. Сухо и по делу.