— Какие ещё бабки? — резко разворачиваюсь, растерянно уставившись на начальника.
— О! Неужто очухалась? — деланно удивляется. — Большие, Морозова! Большие! Свиридов, знаешь ли, очень расстроился, когда заказанная им Снегурочка так и не пришла поздравить его сына Лёшеньку с Новым Годом. Он так вчера ночью орал, что через трубку мне ухо слюнями забрызгал. Я битый час слушал про то, что его малец рыдал пол ночи, потому что не получил в подарок робота. Который, кстати, тоже стоил дохрена, потому что он, мать его, какой-то там коллекционный. Ты куда робота дела, Морозова?
— Ч-чего? — выдавливаю, отчего-то вдруг начиная заикаться. — Какого ещё… роб-бота?
Ничего не понимаю… Какой ещё сын, какой к чёртовой матери робот?
Дикая догадка, проскользнувшая у меня в голове, проходит статическим электричеством по нервным окончаниям, заставляя меня намертво прирасти к полу.
— Игрушечного, твою мать! — рявкает, в очередной раз ударяя кулаком по столу. — Включи уже свои мозги пропитые. Робота, которого ты должна была доставить по адресу улица Кудрявцева дом сорок пять квартира тринадцать, где тебя ждал мальчик Лёшенька — сын Свиридова, того самого, если ты ещё не поняла, чья рожа на всех таблоидах города красуется!
— Т-тринадцать?… — лепечу, медленно теряя дар речи, по мере того, как до меня начинает постепенно доходить суть происходящего. — Как тринадцать? Двенадцать же было… Подождите, я вам сейчас покажу…
Начинаю суетливо копошиться в карманах в поисках бумажки, на которой Марина вчера накарябала мне адрес и тут же замираю, когда понимаю, что эта бумажка сейчас плавает где-то на дне моего желудка…
Чёрт! Чёрт! Чёрт! Я же под бой курантов на ней желание начиркала и с шампанским проглотила!
Что-то мне душно как-то…
Оттягиваю ворот проклятой водолазки и хватаю ртом воздух. На самом деле, я ненавижу водолазки. Они неудобные и на горло жутко давят. Если бы не проклятый засос…
Чёрт, кажется, у меня начинается самая настоящая паническая атака. Иначе, как объяснить, что кабинет вдруг на моих глазах начинает медленно сужаться.
На ватных ногах подхожу к стулу и, плюхнувшись на него, трясущимися руками тянусь к графину с водой, стоящему на столе у Валерьяныча.
Не обращая внимания на его ползущие вверх брови, щедро лью воду в стакан, проливая половину мимо, и залпом осушаю его до дна, вытирая, рот тыльной стороной, ладони.
— Т-тарас Вальрьян-нович, я вам клянусь, я приехала вчера на адрес. Но понимаете, дело в том, что там была написана другая квартира… Мне Марина на листке записывала…
— Ничего подобного, — дверь в кабинет резко распахивается и в щель просовывается Маринкина башка. Подслушивала значит. — Я ей на листке написала всё как надо, Тарас Валерьянович. Это она сама всё напутала.