— Ну… родилась восемнадцать лет назад, — вздохнув, продолжила и даже чуть куснула его за ключицу за едва слышное “ссыкуха еще”. — Не крестилась, училась в школе при детдоме. Мамы, папы и прочей родни не имею.
Точнее имею, но лучше бы ее и вовсе не было. Уж рассказывать о том и жизни прежней и перед смертью не стану. Наверное, мне еще не достаточно страшно, раз свой стыд победить не могу.
— Ладно. Тогда давай про влюблялась в кого, и как так вышло, что ты мне в руки нетронутой упала?
— Видать, ты необычайно везучий тип, — фыркнула я саркастично.
— Так и есть. — Он обнял меня и запустил пальцы в волосы, принявшись чуть мять мой затылок, и я внезапно прям испугалась чувства уюта внутри и ляпнула:
— Или просто оказался первым встречным на той дороге.
— Ага, попытка изгадить романтик зафиксирована, но не засчитана в силу своей малой эффективности, — ухмыльнулся Каверин и поцеловал меня в скулу. — Так что там с влюбленностями? Мне светит появление на горизонте однажды какой-нибудь затрапезной твоей первой любви?
— А ты конкуренции боишься?
— Нет, просто о месте захоронения тогда надо заранее побеспокоиться.
— Трепло, — усмехнулась я, ощущая, что, несмотря на все, не только смогла расслабиться, но и на меня стала неумолимо накатывать сонливость. — И с чего бы я в кого-то стремного влюблялась?
— Смотри выше в нашей беседе. Равных мне нет и не будет, так что все другие по умолчанию стремные.
— Да не влюблялась я ни в кого. Очень надо.
— Очень надо, но исключительно в меня и прямо сейчас.
Все же зевнула и хотела тряхнуть головой, сгоняя дремоту, но Антон придержал мою голову, укладывая только поудобнее на свое плечо.
— Попытка отвлечь меня от окружающего дерьма зафиксирована и засчитана, — ответила ему в его же манере и, смирившись, закрыла глаза. — Однако смысла влюбляться в уже почти женатого парня не вижу.
— Почти — это ни хрена не совсем, Лись. Офигеть, какие разные категории, — было последним, что я слышала перед тем, как кажется через мгновение он тихо, но очень четко и серьезно произнес: — Мелкая, пора действовать.