Шанину не задали ни одного вопроса, к которому он не был бы готов.
— Почему не упомянули в отчете о невыполнении обязательств по пуску комбината? — деликатно поинтересовался моложавый, несмотря на седую голову, председатель облисполкома.
— Если мы не справляемся даже с планом, что же тут говорить? — спокойно ответил Шанин. — Обязательства провалены.
— Как же могло случиться, товарищ Шанин, что вы взяли столь нереальные обязательства? — спросил редактор «Североградской правды».
Шанин выдержал паузу. От ответа на этот вопрос зависело, как пойдет бюро дальше. Если он сделает промах, его изобьют.
— Инициатива исходила сверху. Возможно, это наш просчет, но мы считали неправильным отклонить ее, — сказал Шанин. — Хотя обязательство и не выполнено, тем не менее оно свою положительную роль сыграло, так как мобилизовало коллектив. Без обязательства мы и через полгода не могли бы рассчитывать на пуск комбината.
Кажется, он не ошибся. Члены бюро переглянулись, председатель облисполкома покрутил седой головой: «А и ловок же ты, братец!» Тунгусов незаметно повел подбородок книзу, словно бы голову опустил, но Шанин понял, что Лука Кондратьевич одобряет ответ. Лишь по лицу Рудалева пробежала тень, и он впервые сделал пометку на лежавшем перед ним чистом листе бумаги. Нахмуренное лицо первого секретаря обкома обеспокоило Шанина, он подумал, что, может быть, не сумел найти точного ответа.
Конечно, Шанину досталось на бюро, иначе не стоило бы его вызывать с отчетом, отрывать от работы. Но он избежал разгрома. Критикуя Шанина, члены бюро не забывали бросить камешек и в Госплан, и министерства, а это уже совсем не то, когда лупят тебя одного. Самое неприятное, что ему пришлось выслушать, это резкое выступление Рудалева, очень резкое, непривычное для Шанина.
— Вспышкопускательство! Не просчет, а безответственность и трусость! Обязательство взяли потому, что побоялись сказать правду. Товарищ Шанин усматривает выгоду: на стройку обратили-де внимание, улучшилось ее обеспечение. А вред вы видите? Подорвали у строителей уважение к соревнованию, обманули государство, усложнили положение с бумагой в стране!..
Столь же резко критиковал Рудалев и Рашова.
— Товарищ Рашов не сумел разобраться в истинной ценности обязательств, не принял во внимание критического голоса начальника передового участка, который набрался смелости выступить против. Товарищ Рашов вместе с управляющим трестом товарищем Шаниным несут личную ответственность за все то, что произошло в Сухом Бору.
«Ага, круг еще шире! — думал Шанин, слушая Рудалева. — Теперь и Рашов, хорошо!»