— Ну как же! Секс на столе? Тебя неужели ни разу муж или любовник не трахали на обеденном столе? — выпуская из себя накопленное за это время возбуждение, позволяю голосу хрипеть, а рукам огладить шелковистую ткань на ногах, пока подушечки пальцев не нащупали край чулок. — Сразу после чудесно приготовленного тобою ужина или вообще вместо него. При этом стол качается, посуда звенит, а часть её падает на пол, но вам обоим посрать на это, так как его член глубоко внутри тебя, а сама ты через секунду бурно кончишь.
В конце предложения практически невесомо дотрагиваясь губами до мочки уха, но Ева отскакивает от меня так, будто я ей раскаленным железом клеймо поставил.
— Нет! Хватит! У вас же невеста! — верещит и с остервенением скидывает мои руки со своих ног.
Мне жаль прерывать наш психологический приём и особенно жаль моему налитому кровью члену, но я умею себя контролировать.
Делаю шаг в сторону, позволяя Еве спрыгнуть со стола.
Значит, Кир трепло, но умное. Подстраховался насчёт предпочтений моей помощницы, навесив на меня ярлык жениха. Значит, поэтому мадам шарфик была глубоко спокойна насчёт возможных с моей стороны приставаний.
— И что? Это ничего не меняет, — спокойно и даже демонстративно поправляю бугристость в штанах, прежде чем сесть обратно в своё кресло.
— Но как же… — заторможено начинает Тенева, неловко одергивая край юбки, которая никак не желала опускаться.
Я вижу, в чём причина, а она смотрит только на меня. Святая простота…, наверное, думающая, что изменять на этой планете мог только её бывший муж.
— У всех свои правила, Ева. Подойди ко мне, я помогу.
Подол юбки со стороны отделки тремя маленькими пуговичками неудачно зацепился за ажурный край чулка, и теперь если их хозяйка дёрнет посильнее, то просто их порвёт.
В голубых глазах смесь страха и немого вопроса по типу, придурок ли я, если жду, что после произошедшего она ко мне хоть шаг сделает.
— Ева, я не насилую женщин, я их только трахаю по обоюдному согласию. Ты же против?
Она согласно кивает.
— Ну значит вопрос решён. Тебя трахать не буду.
Мне почему-то становится смешно, так как уверен, если на нас сейчас взглянуть со стороны, можно сдохнуть от нелепости происходящего.
Маню к себе указательным пальцем, а левой рукой начинаю накручивать вилкой макароны в креветочном соусе.
Тенева осторожно делает два шага и застывает около меня.
Нарочно задеваю голую кожу женской ноги, пока выпутываю из кружевного плена пуговицу, так как Ева при этом каждый раз вздрагивает всем телом.
— Красивые чулки, — хрипло комментирую я, напоследок проводя раскрытой ладонью по её ноге. — Жаль, не смогу рассмотреть детальнее.