Начинаю раздражаться, так как не понимаю, зачем ему знать где я и что я?!
— За рулём?
— Да.
— Не смей. Сейчас берёшь такси и едешь домой. Пьёшь убойную дозу какой-нибудь успокаивающей хрени и спишь. Минут через десять- пятнадцать тебе позвонит похоронный агент. Ответишь на его вопросы, обо всём остальном он позаботится сам. Ева, ты меня поняла?
Нет, но холодный и рассудительный голос Аренского делает своё дело. Я начинаю мыслить связно.
— Да, но …
— Тенева, никаких «но». Я сегодня не вернусь, текучкой займётся Сабуров, ты пока в офисе не нужна.
— Поняла, Богдан Анатольевич, не нужна.
— Ева, ты нихрена не поняла. Ладно, потом разберёмся. Всё, вызывай такси и жди звонка агента.
Босс сбрасывает вызов, но я всё стою с прижатым к уху телефоном.
Аренский за две минуты решил все мои проблемы, кроме огромного вакуума внутри меня.
Можно, конечно, послать в задницу и носорога, и бабуина, и его, и его агента и всё сделать самой, чтобы хоть как-то заполнить эту пустоту, но это глупо.
И не поможет.
Так что вызываю такси, еду домой и по дороге отвечаю на соболезнования и простые вопросы позвонившего агента. Мы договариваемся встретиться в пять вечера, чтобы выбрать цветы и прочие детали для оформления.
Приехав домой в звенящую без Кнопки тишину, делаю фотки нужных агенту документов. Следующий этап — сон, но дома ничего нет. Даже валерьянки.
В глаза бросается начатая бутылка водки, купленная для компрессов моей периодами болящей коленки. Недолго думая, наливаю стакан и выпиваю залпом почти половину.
Опьянение наступает даже быстрее, чем я успеваю принять душ. Доползаю до дивана и вырубаюсь.
Спала я долго и тяжело. Снились кошмары — мой развод, бывший муж, ехидно усмехающийся с его прощальной фразой — да кому теперь будешь нужна, больница, где я всё не могу найти нужную мне палату с умирающей мамой и даже босс с вечным холодом в его тёмно-серых глазах.
Проснулась с похмельем и в липком холодном поту. В висках так бомбило, что приходилось придерживать голову руками, пока нашла обезболивающее и доползла до контрастного душа.
— Танюш, ты звонила, — голосом заядлого курильщика пробухтела в трубку, когда увидела пять пропущенных от тётки.
— Да. Волновалась. Ты как прислала ночью сообщение, что Юля умерла, и всё. Чем помочь?
В висках ещё периодами веселился дятел, но после лекарства стало намного легче.
— Всё хорошо, тётя. Мне посоветовали похоронного агента, он со всем разберётся. Прошу только забери Эву из садика. Я могу не успеть. У меня встреча в пять.
— Да, конечно. Может быть, пусть она пока у меня поживёт?