— Ну, все, мерки мы сняли. Через неделю будет все, о чем договаривались с Лордом, — подытожила госпожа Ларина.
— В смысле? — возмутилась я. — А мне в чем ходить?
— Леди, — хихикнула одна из девушек, — Вашу повседневную одежду слуги уже разложили и развесили в гардеробе.
— Вот как? — удивленно хлопнула ресницами. — А на что же вы тогда мерки снимали? И подойдет ли мне эта повседневная?
— Конечно, подойдет, — фыркнула госпожа. — Все вещи созданы так, чтобы подошли под любую фигуру. А ушить или наоборот, так с этим любая горничная справится. Хитростей много. — Сообщив все это, лучшая портниха Империи открыла портал и ушла вместе со своими помощницами. А я так и осталась в одной нижней сорочке, удивленно хлопая ресницами.
— Ну что, они уже ушли? — двери внезапно распахнулись, и в комнату заглянул Динилион. Его взгляд блуждал, словно выискивая портниху и ее помощниц, а потом остановился на мне и Динилион восхищенно ахнул: — Боги, Диналия, как ты прекрасна!
— Ой, — попыталась прикрыться, понимая, что практически обнажена.
— Не нужно! Не скрывай своей красоты! — потребовал мужчина, одним стремительным движением оказываясь рядом со мной. Потом стал за моей спиной, подвел к огромному зеркалу и убрал мои руки от груди, которую я и пыталась прикрыть.
— Но… — попыталась запротестовать я, но тщетно. Динилион не дал мне даже шанса.
— Посмотри, какая ты красивая, — зашептал он, опаляя кожу шеи горячим дыханием.
— Обычная, — пожала плечами, отчего грудь слегка всколыхнулась.
— Дурочка, — улыбнулся Динилион и, обхватив мою грудь руками, принялся ласкать соски, заставляя их возбужденно встрепенуться. Странное желание ударило, словно молния. Пронзило насквозь, заставив шумно выдохнуть и откинуть голову на плечо мужчины.
— Что это? — едва слышно прошептала я, не понимая еще, что со мной происходит.
— Это называется возбуждение, — пояснил Динилион и прижался ко мне настолько тесно, что я чувствовала, как нечто большое и твердое уперлось в мои ягодицы. Конечно же, я знала, что это. Вот только ни разу не ощущала это.
— Не надо, — только и смогла попросить я внезапно охрипшим голосом. А потом застонала от невыносимых ощущений. Пальцы Динилиона продолжали играть с моей грудью. Сжимали невероятно чувствительные соски и отпускали. Ноги подрагивали, пытаясь подогнуться, оставляя без опоры. Хотелось чего-то непонятного, неизведанного.
— Надо, девочка моя, надо, — прошептал Динилион, и его рука опустилась ниже, поднимая тонкую ткань сорочки. А потом и вовсе произошло то, о чем я только иногда мечтала, наблюдая за любовными играми собственной матери. Мужчина добрался до сосредоточения моего желания.