Да не на что там смотреть. Обычно так делают, когда хотят удержать слёзы, не позволяя им скатиться по щекам и выдать истинные чувства.
– Эль.
– Да ладно, – проговорила она, не оборачиваясь. – Я привыкла.
Неправда, не привыкла. И не смирилась. Он точно знал, потому как сам раньше и не мог смириться с тем, что отец жил не с ними – один или с кем-то ещё. И простить не мог. Наверное, хотел, очень хотел, но всё равно не получалось. Даже несмотря на вчерашний день, когда вместе жарили на гриле ароматные, стреляющие жиром колбаски и баклажаны с помидорами, когда меняли колесо, разговаривали. Всё равно чего-то не хватало.
Не в том, что делали, а именно в этих разговорах, немного снисходительных и поучающих. Никак не исчезало постоянное чувство ожидания. Чего? Да Макар и сам не знал толком. Чего-то. Что наконец бы успокоило и расставило всё по местам. Так что он очень даже хорошо Элю понимает.
Он шагнул к ней, обхватил за плечи. Эля развернулась. За короткое мгновение он успел испугаться, что сделал всё не так, что сейчас она возмутится, обидится, попытается вырваться, и уже сам был готов отпустить, но она прислонилась, уткнулась носом ему в плечо. Макар обнял её покрепче, прижался щекой к волосам. Нет, губами.
Следующий вдох получился глубоким – наверное, даже Эля его почувствовала – и захотелось что-то сказать, обязательно что-то сказать, но он так и не нашёл что. Просто ещё раз повторил её имя. Может, она и так всё услышит и поймёт?
А в усадьбе, когда они туда вернулись, по-прежнему царил всё тот же сонный покой, по крайней мере до того момента, пока они не ввалились в холл, громко переговариваясь и закрываемая дверь не заскрипела протяжно.
Отец шевельнулся, просыпаясь, распрямил согнутую в колене ногу, а вторую, видимо, наоборот, захотел согнуть, и растревожил Арину. Та открыла глаза, несколько секунд вникала, где она и что с ней, потом, сообразив, что у неё под головой, изумлённо встрепенулась, села, пробормотала, скорее всего, на автомате:
– Доброе утро! – и оглянулась на отца.
Тот отлип от стены, упёрся руками в пол, поднялся, зачем-то принялся отряхиваться, чуть наклонившись, исподлобья глянул на Макара:
– Вы уже встали.
– Давно уже, – снисходительно сообщил тот. – И даже сходили, позвонили.
Отец свёл брови.
– Кому?
– Ну этому, твоему… – начал Макар, сбился, не вспомнив имя. – Ты мне номер давал. Что, если до тебя не дозвониться, можно или секретарше, или ему.
– Виталику? – предположил отец.
Макар хмыкнул.
– Угу. Виталию Андреевичу. Он приедет, хавчик привезёт и ещё одну запаску.