— Ей не нужна бронь. — Женщина спускается по мраморным ступеням и направляется к нам.
— Мне не нужно? — отвечаю я, смятение, несомненно, заметно на моем лице.
— Нет, милая. — Она улыбается и берет меня за руку. — Проходи. Я принесу ключи от твоей комнаты. — Она должна знать моего отца; это единственное объяснение, которое у меня есть. Потому что как еще она могла узнать мое имя и кто я?
Смотрю через плечо на молодого камердинера, его лицо наклонено к земле, выражения не видно с того места, где я стою. Когда он оглядывается на меня, его глаза притягивают мои, как магнит, и я мгновенно ощущаю странное чувство близости с ним. Его глаза цвета молочного шоколада, кожа бледная, скулы высокие и четкие, а челюсть угловатая. Насколько я могу судить, ему не больше шестнадцати, может быть, семнадцати — он молод. Его тело тоже не очень большое, скорее худощавое.
Возвращая мое внимание к тому, куда я направляюсь, женщина проходит через главные стеклянные двери и останавливается на пороге, жестом приглашая меня войти. Пользуясь моментом, чтобы осмотреть помещение, я хватаюсь за плечевой ремень сумки и беспокойно оглядываюсь по сторонам. По моим воспоминаниям, место выглядит так же, может быть, кое-что обновилось, но концепция ранчо осталась прежней. Богатое, старое и стильное. Оно расположено глубоко в лесу. Мой отец говорил мне, что это безопасное место, где мы можем пойти пострелять в лесу, и нас никто не потревожит. Я начинаю думать, что его представление о беспокойстве было немного искаженным. В зоне ожидания слева, откуда открывается вид на лес, есть красные и белые шторы, которые свисают над стеклянными стенами от пола до потолка. Стойка регистрации находится прямо напротив главного входа, а справа — круглая лестница, ведущая в спальни наверху.
— Пойдем, Мэдисон, — говорит женщина, и тут я понимаю, что не уловила ее имени. Должно быть, она видит выражение моего лица, потому что она улыбается и машет рукой в воздухе. — Как грубо с моей стороны.
Я делаю шаг вперед и беру ее протянутую руку.
— Я Кация. Приятно познакомиться.
И в этот момент все замирает.
ГЛАВА 13
Она еще улыбается, когда я наклоняю голову и смотрю на нее. Кация не замечает моего удивления, или я хорошо его скрываю, потому что ее улыбка не исчезает.
Что.
За.
Хрень.
Покачав головой, я решаю, что, должно быть, ослышалась.
— Извините, — робко отвечаю я. — Привет, я Мэдисон. Простите, я не совсем поняла, как вас зовут?
— Кация! — повторяет женщина, ничуть не смущаясь. Пожимаю ей руку и мысленно даю себе пощечину. Я знала, что не должна была уезжать, но если уеду сейчас, узнает ли она, что я