— На эти вопросы я не отвечаю. Не я. Не сейчас. В другой раз. Ты должна уйти.
— Нет! — кричу я, как раз когда его рука касается дверной ручки. — Ты не можешь бросить такую бомбу и уйти! Что это за место? — Я смотрю на ранчо, а потом обратно на него. Его глаза печальны, когда он снова смотрит на меня.
— Ад.
— Кто еще здесь живет? — спрашиваю я, задавая все больше вопросов и желая, чтобы он выжал еще больше ответов.
— Кация и Потерянные Мальчики.
— Кация — твой босс?
Он качает головой.
— Кация владеет Потерянными Мальчиками.
Дэймон снова собирается открыть дверь, но я останавливаю его.
— Что? Это явно не та же Кация, что и в книге. — Я снова напоминаю себе о своем предыдущем заявлении — о Дине Винчестере.
Он оглядывается на меня, смущенный.
— Неважно. Но она хорошая или плохая? — Хотя я уже знаю ответ на этот вопрос, мне просто нужно разъяснение. В прошлом я уже ошибалась.
— Malus, — шепчет он, наконец, выходя из машины. Я поднимаюсь со своего сиденья, достаю телефон из заднего кармана и включаю его. Malus? Этот гребаный язык однажды убьет меня. Ввожу Malus в гугл-переводчике, и в маленьком белом окошке появляется слово «плохо». Отлично, как и предполагалось, она плохая. Остались ли в этом мире хорошие люди?
Откинувшись в кресле, я обдумываю, какие у меня сейчас есть варианты. Я могу уйти, рассказать ребятам, а потом вернуться и забрать Дэймона. Но что, если они уже знают, что у меня есть брат? Что, если они уже знают об этом месте? О Кации? Нет, у меня есть только я. Наклонив голову, снова смотрю в сторону ранчо, наблюдая, как Дэймон стоит у главного входа, заложив руки за спину и не отводя взгляда. Такая осанка, самообладание и дисциплина.
Завожу машину, и направляюсь к главному входу, где стоит Дэймон. Он смотрит на мой грузовик, а затем быстро оглядывается, проверяя, не идет ли кто. Когда он открывает пассажирскую дверь, его челюсть напрягается.
— Что ты делаешь, Мэдисон?
— Садись.
— Я не могу...
— Садись в эту гребаную машину, Дэймон. Я абсолютно серьезна. С тобой ничего не случится. — Он оглядывается через плечо, а затем снова смотрит на меня. Сняв шляпу, он бросает ее на тротуар и садится на пассажирское сиденье, захлопывая за собой дверь. Выскочив из ранчо, я иду по длинной подъездной дорожке, темнота ночи проникает сквозь деревья. Днем эта дорога выглядит невероятно, яркие цвета и положительная энергия, но ночью она выглядит так, будто это дорога в ад. Деревья тянутся над длинной дорогой, отбрасывая тени в ночи. Я смотрю на Дэймона, фары приборной панели слегка освещают его черты.