Мы остановились на ночной привал возле опушки леса. Дружина споро собирала хворост и ставила небольшие походные палатки. В центре всей этой какофонии звуков людской толпы были собраны повозки "вкруг". Там у нас находился своеобразный штаб командования. Забава и Милена кашеварили в огромном котле. С дозора вернулся Сокол и направился к дяде, глазами указывая мне следовать за ним. Я и Сокол подошли к Радомыслу. Эса умудрилась материализоваться возле нас, с любопытством поглядывая на Сокола. Тот нахмурился, наверное, не хотел что-то говорить в ее присутствии, но дядя увидел эти переглядывания и махнул целой рукой в жесте «говори уже, шпион».
– Князь, – Сокол обратился к дяде, – дозор вышел на перекресток торговых дорог, на который мы выйдем завтра. Там необычно людно. Караваны в Смоленск разворачивают и направляют назад, либо в обход столицы кривичей. Встретились знакомцы, которые сказали об осаде города.
– Кто? – Радомысл аж вскочил.
– Говорят, что полоцкие.
Дядя задумался. Насколько я помню из радомысловских уроков, Полоцк на данный момент – это второй по величине город кривичей, который подчиняется Смоленску. Это в будущем, через пару веков они разойдутся и станут самостоятельными торговыми и конкурирующими единицами. Сейчас же, Полоцк входит в территориальную общность племени кривичей. Видимо, пока дядя на всех порах мчался в Кордно, полоцкие кривичи решили потянуть одеяло на себя.
– Не удивлюсь, если за этим будет стоять Рогволд, – размышляя вслух, заметил Радомысл. Сколько их у Смоленска? – обратился он к Соколу.
– Наверное, не больше тысячи, торговцы говорят, что их – тьма, ответил тот.
– У страха глаза велики, – Эса хмыкнула.
– Об осаде никому ни слова, – дядя поочередно посмотрел всем в глаза, убеждаясь в том, что его поняли, – Вокруг нас тысяча не совсем лояльных воинов. Мы идем с войском кривичей против других кривичей. И я не уверен, что нас не спеленают как младенцев свои же воины, чтобы отдать соплеменникам, дабы не было вражды между своими же.
– Отвратительная ситуация, – резюмировал я.
Мы попали в ужасное положение. С одной стороны силы равны, с другой же – дядя только недавно стал князем и уверенности в только что обретенных воинах у него нет. Остается только уповать на то, что воины должны понимать – если город в осаде, значит их родные и близкие под угрозой, следовательно, они должны их защищать. Вот если бы Смоленск сдался и мы подошли бы не к осажденному городу, а к уже захваченному, тогда дело было бы совсем плохо.
– Какова вероятность того, что Смоленск откроет двери соплеменникам? – задал я мучавший меня вопрос.