– Такая же, как твоя мать. Пошла вон.
Холодная ненависть ударила в меня с силой запрещенной магии, на смену ей пришла обжигающая черная злость. Она обрушилась на меня потоком, грозя испепелить, уничтожить на месте, обратить в прах.
Раскручивая внутри меня ураган невиданной силы, справиться с которым не под силу никому. Даже мне.
– Я в ваш дворец не просилась, – выдыхаю звенящим от напряжения голосом. – И покину его как можно скорее, по первому вашему распоряжению!
– Да как ты смеешь?! – начавшие было закрываться глаза снова распахиваются, король смотрит на меня, раздувая ноздри – видимо, из последних сил.
– Смею, – резко говорю я, – потому что никогда и никому не позволю с собой так обращаться. То, что вы король – вовсе не значит, что вы имеете право так со мной разговаривать.
– Замолчи, девчонка! – его низкий голос переходит в рык, и двери распахиваются.
– Я шла сюда к своему отцу, – сглатываю горечь раздирающих на части чувств, но легче не становится, – а получила… надменного аристократа, который считает себя выше остальных только по праву рождения!
– Выведите ее! – командует Гориан.
– Ваше высочество! – ко мне стремительно приближается Ликровец. – Пойдемте.
Его ладонь ложится мне на локоть, но я вырываюсь.
– Пойду сама! – дрожащим от ярости голосом выдыхаю. – И никогда больше не переступлю порог этой комнаты!
Ликровец чуть ли не силой вытаскивает меня в гостиную, а у меня перед глазами все расплывается. Изумленные лица слуг, даже «маски» гвардейцев слегка поплыли. Плывут и стены, и пейзажи, они закручиваются возле меня в какую-то воронку, от которой становится нечем дышать. Все сильнее, сильнее и сильнее, до того мгновения, как надвигающаяся темнота туч с картины накрывает меня с головой.
________________________________
* Унт – обращение к высокому военному чину.
Дориана
– Ее видели и слышали и слуги, и гвардейцы. Ты довольна? – Он посмотрел на нее в упор.
Дориана постучала пальцами по подлокотникам.
– Да. Это хорошо. Про вздорный нрав этой девицы уже ходят слухи, так что никто ничего не заподозрит.
Всего-то и понадобилось – вшить на платье камень со схемой и активировать ее, когда эта мерзавка переступит порог спальни Гориана. Схема, переворачивающая все с ног на голову и превращающая все самое светлое во тьму, пришлась очень кстати. Гориан тоже не подкачал: в свое время она сделала все, чтобы избавиться от соперницы – но не так, как поступала Челеска Шилони.
«Яд способен убрать женщину из мира, но не из сердца, – всегда говорила мать. – Выжечь любовь из сердца способна только ненависть».