– Что за клуб! – невольно извергает он.
Нахожу глазами ближайшего охранника и молча подзываю.
– Тогда я хочу ее приват.
Понимаю, что ни за что не отпущу Асю танцевать ему приватный танец, и кидаю:
– Асаль еще не танцует приват, а вы нарушили правила нашего заведения, и вам придется уйти.
Критин открывает рот, чтобы возмутиться, и я добавляю, указывая глазами на охранника:
– Давайте сделаем это без лишнего шума!
Пока он перемалывает, что я ему сказал, я выдергиваю Асю из его рук. Скинув с плеч пиджак, накидываю на ее обнаженное тело и ловлю благодарный взгляд. Поскольку девушка стоит в нерешительности, не знает, что ей делать, я, стараясь не быть резким, распоряжаюсь:
– Иди одевайся. На сегодня все.
Кретин, спохватившись, что упустил свою добычу, поднимается и пытается ухватить ее, но Ася ловко отскакивает и направляется к дверям служебного помещения, а он кричит вслед:
– Я тебя найду, шлюха, и научу, как вести себя с мужчинами.
Взглядом показываю охраннику, чтобы выпроводил гостя из зала, а сам иду догонять девушку.
Стучу в гримерку прежде, чем войти.
Слышу робкое «входите» и захожу.
Ася, кутаясь в мой пиджак и прижав колени к груди, сидит на диване. В ее сладких глазах столько душераздирающей горечи, от которой меня опять начинает пробирать злость. На дебила, что ее облапал; на нее за то, что она опять пришла работать, а не плюнула на всех, не отдала деньги Стасу и не ушла; на то, что как ни стараюсь, я никак не могу изменить ситуацию; на то, что я прозевал момент и ее обидел гость моего клуба.
Я понимаю, что как бы мне ни хотелось сейчас выпустить пар и язвительно сказать ей, что это нюансы работы, которую она выбрала и за которую держится сейчас, я ни за что не стану этого делать. Может быть, потом. Сейчас мне надо поддержать ее и, возможно, пожалеть, как маленькую девочку, чтобы ее редкие удивительные глаза снова наполнились теплом и радостью.
– Почему ты не одеваешься?! – нарушаю я наше молчание.
Девушка шмыгает носом, и я вижу слезы, скатившиеся по лицу.
В два шага я оказываюсь на диване, и она утыкается мне в грудь и тихо плачет, а я глажу ее темные волосы, пахнущие фруктами, и целую в макушку.
Глупая, ранимая и несносная девчонка. Что ты со мной творишь?!
Спустя пару минут, когда ее хрупкое тело перестает содрогаться, я командую:
– Оденься.
Ася послушно встает с дивана и идет к своему шкафчику. Я, не отрываясь, смотрю, как она одевается. Ее обнаженное тело постепенно скрывается под одеждой и сейчас не вызывает во мне никаких низменных желаний, просто мне хочется впитывать каждое ее движение, каждый жест.