– Если вы не понимаете, что это недопустимо, вам тут не место, – шипела тётушка Эо с красным, как свёкла лицом. – Не место! Посмотрите на неё! – она указала на Аяну своим веером с кисточкой. – Она всего три месяца здесь, но работает безупречно!
Аяна стояла и не знала, куда девать глаза. Ей было неловко, потому что уж кому, как не ей, было знать, что её работа далека от безупречной.
– Почему её ни разу не заставали в нелепых позах, с тряпкой в руках, с едой во рту? Я скажу дядюшке, что половину из вас нужно вернуть в деревни, откуда вы приехали! Неотёсанные, необучаемые! Бесталанные!
С другой стороны, Аяне, конечно, было приятно. Она старалась как клятая, разрываясь между Киматом и комнатами, где гости вечно что-то роняли, разливали, задевали или опрокидывали. Да ладно бы, если тётушка Эо злилась только на это! Она начинала краснеть, даже если видела просто подушку с примятым углом. Аяна уже научилась, входя в комнату, видеть, к чему бы она придралась, будь она на месте тётушки, и, разнося угощение гостям, мимоходом поправляла всё, что бросилось в глаза.
Она не была лучшей служанкой на свете, но, определённо, была лучше многих девушек, которые сменялись в этом доме со скоростью, с которой река проносит мимо моста багряные резные листья деревьев. Некоторые не задерживались тут и на неделю.
– У тебя есть что-то поприличнее? – язвительно спросила её тётушка Эо наутро после прибытия, показывая пальцем на её наряд хасэ.
Аяна помнила, как с утра к ней прибежала Ис и шепнула: «Будь как ягнёнок, иначе вылетишь отсюда». Поэтому она изящно присела, как это делала Ру, и шагнула к шкафу, вынимая оттуда свой кафтан с птицами.
Эо молча посмотрела на кафтан, и снова на Аяну, которая не поднимала глаз.
– Ну, это слишком. А вон то?
– Это рубашки, госпожа, – тихо, но очень отчётливо сказала Аяна. – Рубашки и штаны.
Эо почесала висок, склонив голову к плечу.
– Откуда ты? – спросила она, нахмурив брови.
– Я с востока, – тихо сказала Аяна, про себя отметив, что голос Эо стал почти дружелюбным. – Издалека.
– А ну-ка распусти волосы, – заинтересованно сказала та.
Аяна послушно вынула гребень, и Эо некоторое время молча стояла, разглядывая её.
– Так, – сказала Эо. – Пошли со мной. Ребёнка оставь тут.
Аяна положила Кимата на кровать, на сложенный керио, и направилась за Эо. Они зашли в комнату, которую Ис назвала хозяйственной.
– Вот, – сказала тётушка Эо, отодвигая дверь шкафа. – Вот этот ты будешь носить. Поставишь пятно – придушу вот этими вот руками.
Аяна снова присела и поклонилась.