— Хорошо, что пришёл, — ты похлопал меня по плечу, стараясь другой рукой не расплескать темно-коричневую жидкость в бумажном стаканчике без крышки.
— Ага, — ответил за меня Росс, — а ты — что вернулся. Как там на улице?
— Сходи да посмотри, — ты ответил довольно грубо, но Россу, похоже, было всё равно.
— Если я пойду, потом Нильс, потом девочки…
— Никто никуда не идёт, — раздался с лестницы голос Нильса.
Нильс привёл с собой Мону и Лайк. Я занял место в углу, чтобы не мешать ребятам перемещаться и разбирать свои инструменты.
— Фу, ну тут и запах, — пожаловалась Лайк.
— Не нравится, не нюхай. Или купи противогаз, — огрызнулся Нильс.
— Ребят, ну хватит, не начинайте опять, ладно? — по тону голоса Росса я понял, что ему уже надоели эти склоки.
— Чё играть? — спросила Мона, устраиваясь за барабанной установкой.
— Вторую играю тогда я, — сказала Лайк, не успевшая занять заветный стульчик.
— Только над душой не стой, — буркнула Мона.
Я подумал, что за то время, что ребята работали над песней, они успели несколько раз поссориться, помириться и надоесть друг другу. Но, несмотря на это, мне было жаль, что меня не было в это время с ними. Они-то настоящая группа с настоящими взаимоотношениями, а я всего лишь дополнение. И зачем они вообще взяли меня? Я же слышал, Нильс прекрасно поёт. Я изначально не был тут нужен. Неужели я здесь только потому, что ты так захотел? Ну и зачем это тебе?
По команде Нильса сначала вступила Мона со своим барабанным проигрышем, потом все остальные. Росс уже через пару тактов бросил игру и подошёл ко мне, чтобы сунуть мятый лист с текстом. В это же время Нильс стрельнул в нашу сторону злобным взглядом, но не отвлёкся от игры, а стал петь своим красивым низким и чуть хриплым голосом слова, записанные в моём листе.
Я подумал о том, что я вообще тут делаю? Но песня звучала здорово, поэтому я решил не думать о побеге. В конце концов, меня же зачем-то позвали. Может, я должен оценить творчество группы? Постаравшись отвлечься от мыслей, что я мог бы быть на месте Нильса, я стал просто слушать.
После двух куплетов (вместо припева повторялась последняя строчка куплета) Нильс замолчал, но ребята продолжали играть. Когда я почувствовал, что песня заканчивается, Нильс выкрикнул что-то, глядя прямо на меня. Его голос потонул в барабанной дроби Моны, но мне показалось, что обращался он ко мне.
Инструменты замолкли.
— Запомнил мелодию? — спросил Нильс.
— Я должен петь? — задал я, как оказалось, идиотский вопрос.
Нильс закатил глаза, а Росс стал демонстративно молиться потолку, прося его послать мне немного смекалки.