— Да, правда. Не думал, что это кому-то интересно. Тебе нужны доказательства, что ли? Есть фотки старые, подойдёт?
Я опешил. Он должен был послать меня куда подальше, но вместо этого предлагает посмотреть фотографии? Я стало стыдно, что я такой грубый и беспринципный гость.
— Ну… если тебе не трудно, — произнёс я, как можно более скромным тоном.
На Огги это произвело непонятное впечатление. Он уставился на меня так, как смотрят учителя, когда вдруг отличник говорит какую-то чушь.
— Не трудно, — проворчал он себе под нос, и я опять не понял, что именно ему не понравилось в моей фразе.
Но, несмотря на недопонимание, через минуту мы уже сидели на полу посередине комнаты, как старые друзья и листали альбомы с фотографиями. В основном это были детские снимки Огги, о чём я догадался лишь с трудом, так как понятия не имел, как он должен был выглядеть без своего мрачного макияжа, да ещё и лет на десять раньше.
— Не то, не то, — бормотал он под нос, пока я листал альбомы. — А, вот он!
Огги сгрёб в кучу всё, что успел разложить передо мной, а мне подвинул другой альбом, в неприметной коричневой обложке. Первая страница была занята вырезкой из журнала — статьей про запись альбома Сидни Дарвелла в 1999 году. Когда-то давно у меня была коллекция журналов, где содержалась информация о музыканте и его фотографии, но однажды мама её обнаружила и, естественно, всё уничтожила. Это было довольно давно, но я был уверен, что конкретно эту статью я никогда не видел. Я развернул альбом боком и стал читать. Огги молча сидел рядом, но вдруг поднялся.
— Тебе пиво или чай? — спросил он на пути из комнаты.
Я в очередной раз почувствовал себя последним нахалом, но отказываться не хотел.
— Чай, пожалуйста.
Огги ухмыльнулся и со странной улыбкой вышел. Я пробежал глазами статью и стал листать дальше. А дальше были обыкновенные домашние снимки, какие можно бы было увидеть в любой семье, если бы не одно «но»: в непринужденной обстановке был изображён известный когда-то и бесконечно любимый мной музыкант. Ничего сверх необычного я не увидел: мальчик лет семи-восьми с папой дома, в парке, на берегу моря, на фоне знаменитой надписи на Голливудских холмах. На всякий случай, я сравнил фотографии в других альбомах — определённо мальчик везде был один и тот же. Похоже, он и, правда, не соврал, кто его отец. В самом конце альбома из-под фотографии виднелась сложенная цветная бумажка. Я аккуратно достал её и развернул. Очередная журнальная статья, только на этот раз свежая, за 2007 год: «Отпрыск почившего в безызвестности кантри-рокера подражает отцу». Текст сопровождала фотография нетрезвого на вид Сидни Дарвелла, который ко всему прочему ещё и демонстрировал скрытый цензурой жест.