В параллельном мире Санта приходил к спящим, разносил им подарки, пил сладкий херес и ел рождественский пирог. В нашем Кембриджском доме, в спальне, тоже ждала целая гора подарков. Я отлично знал, что лежало в каждой коробке и мысленно видел реакцию Наоми, когда представлял, как она открывает сюрприз. Реальным был только запах застывшей картошки и уксуса. Я пошел в туалет и меня вырвало.
Думаю, что задремал раз или два. Помню, как просыпался в ночном безмолвии, с холодными ногами и сжатыми кулаками, в этом ужасном месте с бледно-зелеными стенами. А Лора сидела рядом и смотрела на меня красными невидящими глазами. Мне снились кошмары, они вгоняли в пот и заставляли ныть сердце. Господи, если ты меня хоть каплю жалеешь, то вспомни эти сны.
Рассвет оказался тусклым, холодным и бессмысленным. Сержант принес нам чай и сказал, чтобы мы бодрились. Что он лично знал случаи, когда дети, такие как Наоми, приходили на следующий день, уставшие и голодные. Мы знали, что он лгал и, оставшись одни, не могли смотреть друг другу в глаза.
К Рождеству полицейский участок украсили: поставили елку с фонариками, повесили дешевые бумажные гирлянды и превратили коробки для сбора пожертвований в стилизованные подарочные. Около девяти кто-то включил радио — передавали Рождественскую утреннюю службу из Собора Уэллса. Песня о рождественских бубенцах не прекращалась. Священник говорил о прощении.
В половине второго прибыли несколько детективов. Они не стали проводить свой выходной в кругу семьи, а приехали стать частью поисковой группы.
Нам сказали, что нужно потерпеть. Возможно, было бы лучше, если бы мы вернулись домой, и они смогли бы связаться с нами там. Но мы оба отказались, и никто с нами не спорил.
Не будем ли мы против сделать заявление в прессе и на ТВ? В таких делах публичность очень помогает, люди проявляют бдительность. Что сказать? Одного из нас попросили съездить домой, в Кембридж, взять несколько вещей Наоми и привезти их в Лондон.
— Вещей?
— Для собак. Ищеек. Им нужно учуять запах. Вдруг еще что-то осталось.
Я вызвался съездить. Не хотел, но выбора особо не было. Лора оставила машину рядом с участком, на Олд Берлингтон-стрит.
Дорога туда и обратно отняла три часа. Самым ужасным оказалось то, что за рулем я не мог связаться с полицией. В нынешнее время телефоны в машинах — обычное дело. А тогда… Они казались чем-то неслыханным. До Кембрижда мне хотелось останавливаться у каждой телефонной будки, чтобы звонить и быть в курсе. Чтобы ничего не пропустить, я оставил радио включенным, но ничего такого не сообщали. Возле Кембриджа стоял туман. Время от времени его разрезали желтые огни случайных автомобилей. Я размышлял, что люди делают, разъезжая по дорогам в Рождество. Что такого плохого может быть дома, если ты хочешь проводить его отдельно от семьи.