На первом этаже гостиная, комната с телевизором, ванная и некогда кабинет Лоры, который теперь исполняет роль моей спальни. Второй этаж — это жилые комнаты. Комната, где спали мы с Лорой, две гостевые, еще одна ванная и детская, где спала и играла Наоми.
Стук прекратился. Все снова затихло. Конечно, я могу ошибаться, и это не Наоми. Это могут быть те, другие.
Глава 4
В памяти моей все, что произошло после прибытия Лоры, окутано туманом. Состоялся полицейский опрос, но я мало что мог сказать. Монипенни ушел обеспокоенный, пообещав сообщить, если появятся какие-то новости. Я знал, что слово он сдержит. Его огорчение исчезновением Наоми было искренним, а Рождество оказалось испорчено. Звучит зло, но я имею в виду только то, что дух Рождества для него исчез. Всю жизнь управляющий магазином наблюдал, как детям покупают игрушки и наверняка сам был рад счастью, которое те получали. Рождество должно быть кульминацией этого ощущения.
В полиции показали комнату, где мы могли бы подождать. Нам принесли воды, а позже рыбу с жареной картошкой. Есть мы не могли, потому оставляли пищу прямо там, рядом со вчерашней газетой «Ивнинг Стандарт». Постепенно еда становилась холодной и покрывалась коркой жира.
О чем мы говорили? Не помню. Не думаю, что говорили вообще, помимо заверений, которые в такой ситуации предлагают друг другу люди в качестве утешения: «С ней все будет хорошо, они скоро ее найдут, вот увидишь. Дети теряются все время. Разве ты не помнишь, как она ушла от нас в Сэйнсбери? Мы психовали, ей было всего три. Но мы же вернули ее тогда в целости, правда»?
А толку от серьезных разговоров? Что мы могли сказать друг другу такого, что еще не знали? Что мы любим Наоми? Что нам обоим страшно? Что глубоко внутри мы боимся, что она уже умерла или находится на грани смерти?
В ту ночь мы не сомкнули глаз. Доктор, что дежурил в полицейском участке, предложил седативные, но мы оба отказались. Потому что жаждали не покоя, а чтобы все это благополучно завершилось. Или, по крайней мере, какой-то ясности.
После полуночи появилась женщина-полицейский и сказала, что для нас забронировали номер в отеле неподалеку. Лора не хотела уходить, ей отчаянно хотелось оставаться в центре событий. Если найдут Наоми… Когда найдут Наоми, она хотела находиться здесь, ожидая нашу дочь. Для нее дорога была каждая минута. Как и для меня.
Мы остались там, на деревянных скамейках, во тьме рождественского утра. Укрывшись одеялами и прислушиваясь к голосам, запертых в камерах алкоголиков и громким жалобным вздохам, и протестам проституток из соседнего Сохо.