Льюис сделал паузу.
— Если вы не возражаете, то я все же выпил бы каплю-другую.
Я налил ему джина. Свет от настольной лампы попадал в стакан, от чего по поверхности стола расплывалось темно-рыжее пятно. На улице темнело. Сад был полон теней и очень тих.
— Мне удалось сделать несколько фотографий, — сказал Льюис. — Вы с миссис Хилленбранд несколько раз входили и выходили из дома. Меня видно не было — для таких вылазок я приобрел маленький фургончик. Там можно лежать часами, оставаясь полностью незаметным. Так были сделаны ваши снимки. Несколько из них вы сейчас увидите. За те дни, что я находился здесь, получилось довольно много фотографий дома и сада. Еще мне удалось зайти через заднюю дверь, так что часть фотографий сделана там.
Фотограф глотнул джин, богатый вкусом терновника и сахара.
— Эта штука похожа на портвейн.
— Да, — ответил я, — немного.
По саду сосредоточенно кралась кошка. Она двигалась, словно тень, видя то, что мы не могли. Вдруг она оглянулась, увидела меня и метнулась в кусты.
— Так вот, — продолжил Льюис, — некоторые из них я сделал в самый первый день. Там нумерация рядом с датами.
Затем он выложил на стол стопку фотографий. Зернистые снимки, сделанные с помощью телеобъектива. Все они показывали наш дом под разными углами. На земле лежал снег. На большинстве фото шторы были задернуты, и наше пристанище казалось заброшенным. Или нет, не заброшенным, скорее наш дом покинула душа.
Когда я покупал его, то думал — вот оно, место для счастья. Теперь, глядя на фото Льюиса, удивлялся, как мог так ошибиться.
— А теперь смотрите, — указал он.
Расчистив место, положил на стол еще одну фотографию. Ее наверняка сняли с фасада, стоя на подъездной дорожке. Судя по освещению, снимок сделан ближе к вечеру. На фото видны два верхних этажа и часть нависающего карниза. Сначала я не увидел ничего необычного. Затем Льюис ткнул коротким пальцем на что-то прямо под карнизом. Там, в окне мансарды, едва виднелось лицо. Бледное лицо в обрамлении темных волос.
Я почувствовал, как меня пробрала дрожь. И подумал о движении, которое видел, когда мы вернулись.
— Мне хотелось узнать, кто это, — объяснил Льюис, — поэтому я увеличил изображение так сильно, как только мог. На всякий случай. Может, удалось бы узнать человека. И вот что я получил.
Он достал еще один снимок и положил поверх первого. Там было изображение с предыдущей фотографии — значительно увеличенная часть оконной рамы и лицо внутри нее. Разрешение оказалось слабым, но понятно было, что лицо женское. Однако я видел достаточно, чтобы понять: эта женщина — не Лора. Она вообще не походила ни на одну из моих знакомых женщин.