Прошло по меньшей мере полчаса, прежде чем вернулся бригадир, но на этот раз не в одиночестве, а с группой мужчин типовой «охранной» внешности, со спортивными фигурами и в темных пиджаках. На их фоне выделялся лишь один, похожий на кинозвезду и по-звездному обаятельно улыбающийся. Ясное дело, он и был Роман Романычем.
Перешагнув через яму от одного из столбиков, хозяин оказался прямо возле взбешенных жильцов старого дома и вполне себе дружелюбно спросил:
- Ну и чего бузим?
- Все! Кажется, нас пришли в бетон закатывать! – восторженно и очень громко прокомментировала Юлька.
Ее старшая сестра испытывала в этот самый момент совершенно иные чувства. Она словно угодила в ту самую романтическую комедию, где по закону жанра главные герои постоянно сталкиваются насмешницей-судьбой. Вот только, по мнению Жени, на главных героев не тянули ни светлый пиджак, ни она сама. Скорее уж кто-то из них все же умыкнул шляпу у сотрудника Бюро, вот только открывает раз за разом не те двери. От этой мысли стало весело, и Женя громко рассмеялась.
Роман Романович обернулся на ее смех, и брови его комично подскочили вверх. Похоже, он тоже совсем не ожидал ее здесь увидеть, хотя, если подумать – чего удивительного, когда она – жилица этого дома, который, как кость в горле, стал поперек глотки. Да ведь и Евгения – заноза та еще. По-прежнему во вражеском стане, а поди ж ты – все равно нравится.
- Добрый день, - голос Женькиного папы посреди всей этой фантасмагории звучал единственно серьезным, - Андрей Никитич, выступаю от имени жильцов этого двора, который ваши бойцы под покровом ночи потревожили. Никто нас в известность о планируемых работах не поставил, и мы требуем объяснений, на каком основании они проводились.
- Моджеевский, - представился Роман, отвлекаясь от созерцания хорошенького личика повстанки, и переключил внимание на предводителя. – У нас имеется разрешение на перенос забора ровно на метр – нам не хватает пространства для проведения обещанного горвластям озеленения, а поскольку ваш участок документально ограничен одним метром за сараями, а не захапанными двумя, мы имели полное право его снести.
- Что значит снести? – рассердился бузотёр Василий, кровожадно поглядывая на телохранителей Моджеевского. – Нас вообще-то никто не предупреждал ни из ваших ребят, ни из горисполкома или откудова там. И не видал я, чтобы кто-то с рулеткой ходил! А у нас тут детишки бегают, играют! Вы их законной площадки лишили!
- Так у нас там тоже детишки! – огрызнулся Моджеевский. – Детский сад строим! И, возможно, туда и ваши могли бы ходить!