Песня плыла над площадью, над головами слушателей, разливалась в воздухе, окутывала с ног до головы, завораживая, не отпуская. Я прожил жизнь вместе с героями баллады, о которых пела эта уличная певичка. Потрясающий голос, завораживающий, он проникает в тебя с воздухом, и ты пропадаешь. Дышишь музыкой, песней, дышишь ей.
Мария…
Издалека наблюдала за мужем и не могла совладать с эмоциями, хотелось бежать к нему, обнять, уткнуться в широкую грудь и потребовать своего законного поцелуя. Губы горели огнём от этой мысли. С другой стороны, хотелось бежать как можно дальше от него и вырвать из сердца этот образ, мою любовь, даже скорее одержимость и потребность в нем. Никогда так не любила, никогда не чувствовала ничего подобного.
Ксадас не искал меня, переговорил с Энкаей и ушёл, уводя с собой и снежного пса. А ведь я пела для него, там, на сцене, когда увидела. Господи, какая же я дура, если решила, что смогу увлечь его песней! А ещё я никак не могла понять рада я тому, что меня не нашли и в этот раз или огорчена.
Когда мы с Фаром вернулись к шатру, народ уже сворачивался и был взбудоражен и возбуждён.
— Что происходит? — спросили хором с Фаркасом, как только подошли к Энкае.
— Мы вечером выступаем у местного градоправителя, — волчица буквально светилась от счастья. — Это такая честь и… — она запнулась, смотря на меня с растерянной и недоверчивой улыбкой. — Маша, это огромные деньги, только задатка хватит на поступление одному из вас в Академию, это наш шанс.
Её глаза горели восторгом и было ощущение, что она радуется какому-то долгожданному подарку, полученному от Деда Мороза под ёлкой. Ну не могла я разрушить такое счастье.
— Мне нужен грим и парик, — качнула головой, принимая решение, — сегодня пронесло, но лучше подстраховаться.
— Сделаем, — кивнула женщина, осматривая меня и что-то для себя решая, — это хорошая идея, но временная.
Что она имела в виду я не поняла, да и времени мне не дали, альфа уже во всю раздавала всем указания. Мы с Андером отправились покупать грим, доверить это я не могла никому, а вот за парики отвечал Саскас и знала бы я, что этот пройдоха притащит, сама бы пошла и за ними. Но я выбирала нужные мне кисти и местный аналог косметики.
Нарисовать себе другое лицо не стало проблемой, сделать скулы повыше, губы похудей, глазам придать чуть больше глубины и вуаля, другой человек. Я осматривала свои художества в зеркало, когда в комнату ворвался Саскас с ужасом в руках. Ну, а как назвать мочалки голубого, розового, зелёного или лилового цвета? Лично у меня нервно задёргался глаз и не в силах устоять от такого богатого ассортимента, осела на табуреточку.