И вообще — кофе хочу. Я ж его так и не допила, а все силы ушли на гадкого Митрика.
— Тебе тоже показалось, что он что-то замыслил? — возвращаясь к прежней теме, спросила я.
— Замыслил? — удивилась не знавшая про ночную встречу у храма Габи. — Да нет, с чего? Хотя…
Подруга замычала, задумалась, стоя на полу, а я вернулась к прилавку и подхватила чашку. Ладно, сейчас проснусь окончательно и буду разбираться, что к чему.
Грэм Эйнардс
Я понимал, что в столице всё не как у людей, но не думал, что настолько.
Парни из двух боевых отрядов, временно перешедших под моё прямое командование, чувствовали себя героями и гордились. Горожанки смотрели с восторгом, горожане с уважением, но стоило мне явиться непосредственно в Департамент, сразу почувствовал себя дер…
Впрочем, нет. Не почувствовал. Дерьмо — это не про меня.
Но половина встреченных клерков смотрела как на ненормального. Мол, дурачок какой-то приехал. Рвёт жилы, лезет туда, куда можно и не лезть.
Это было неприятно. Не новость — у тех, кто всю жизнь провёл в тёплом кабинете, получая стабильный оклад, взгляды на жизнь совсем другие, — но я всё-таки поморщился и пришёл к мысли, что с этим следует разобраться.
Мысль вторая: тут Департамент стражи, а не женский салон, и сотрудникам хорошо бы иметь представление о непосредственной службе.
Третье: логично, если люди, причастные к теме правопорядка, умеют постоять хотя бы за себя.
Ровно в этот миг мимо проплыл необъятный толстяк в накинутом на плечи кителе. Типичный штабной. Китель на животе не застегнётся, полосу препятствий сотрудник однозначно не пройдёт. Сдохнет на первых трёх шагах.
А надо бы пройти. Надо! И, пожалуй, я окажу ему и остальным, кое-какую помощь. Как насчёт общей обязательной проверки физической формы? С занесением в личное дело, но возможностью потренироваться и пересдать норматив?
Я хищно оскалился, предчувствуя развлечение, а добравшись до кабинета, вновь задумался о том, что столица — странный город. Просто выяснилось, что меня, невзирая на ранний час, ожидают двое.
Министр финансов и министр внутренних дел выглядели так, словно я им на причинное место наступил.
— Оу! Господа! Доброе утро! — я изобразил радость.
Мне ответили сдержанными кивками.
Когда перешли непосредственно в кабинет, заперли двери, то началось… кхе-кхе.
Сначала разговор ни о чём, этакий заход издалека, затем мне принялись активно намекать на недопустимость моих действий. Мол, всё слишком быстро, без «законных следственных действий», и это нехорошо.
С преступностью, разумеется, нужно бороться, однако следует знать меру, да и невозможно уничтожить теневой мир сразу и полностью.