– Она не скажет, скажу я, – уголками губ улыбнулся Вадим. – Татьяна это время провела со мной. Этого достаточно?
– Спасибо, мистер Затычка в Каждой Бочке, – съязвила я и шикнула на подругу. – Обо всем потом. Не хочу, чтобы нас слышал мистер Напыщенный Индюк.
– У-у-у-у-у! – протянула Лика. – Да у вас тут быдыщ! Фейерверк! Огонь! Пепелище! СОС!!!
– Заткнись, – рявкнула я, закипая из-за неоправданного веселья Лики. – Замолчи свой рот, умоляю!
Тем временем на импровизированной сцене началось движение. Туда-сюда сновали рабочие, расставляя музыкальные инструменты и настраивая аппаратуру. Техники носились вокруг переносных прожекторов, налаживая свет. В общем, подготовка к грандиозному мероприятию шла полным ходом. И, казалось, никому не было дела до трех фигур, стоящих в тени раскидистого дерева.
Я облизала нижнюю губу, ощутив небольшую припухлость и в сотый раз чертыхнулась про себя. Вадим, который, как оказалось, наблюдал за мной украдкой, самодовольно улыбнулся и хмыкнул себе под нос.
– Между прочим, не смешно, – прошипела я, стараясь, чтобы Лика не услышала. Впрочем, ей сейчас было не до нас. Она с перекошенным личиком наблюдала за Глебом и какой-то молоденькой блондинкой, которая что-то шептала ему на ухо.
– Разотру в порошок, – буквально заскрипела зубами Ликуська и ломанулась сквозь толпу в сторону парочки. Видимо, приводить в действие свою угрозу.
– А она с характером, – с одобрением в голосе произнес Вадим.
– Вас познакомить? – резко спросила я.
– Нет, я не хочу, чтобы ты ревновала, – рассмеялся мужчина, перехватывая меня поудобнее за талию и прижимая к себе.
– Вот еще, – фыркнула я. – Не дождешься, мистер Раздутое ЧСВ.
Мужчина немного помолчал, после чего резко развернул меня к себе, и пальцем приподнял подбородок, чтобы наладить зрительный контакт.
– Тебе ведь нравится это, – тихо сказал он, ухмыляясь. – Тебе ведь в кайф перебрасываться словами, придумывая новые и новые прозвища.
От неожиданного вопроса я впала в ступор. И задумалась. А ведь он прав. Мне нравится язвить и огрызаться. Более того, мне хочется это делать с ним. Такое чувство, что я встретила достойного себе соперника на ринге и уже предвкушаю поединок, в котором победитель будет только один.
Пока я размышляла об этом, техники закончили свою работу на сцене. Их сменил ведущий – бодрый дядечка невысокого роста в черном блестящем костюме. На него было тяжело смотреть – ткань искрилась и переливалась в свете софитов. Он долго, но с юмором, рассказывал о том, для чего же мы тут все собрались, обвешивал комплименты дорогим, в прямом и переносном смысле слова, дамам, шутил над пивными пузиками не менее дорогих мужчин, и вообще, лучился радостью и задором, чем вызывал у публики негласное одобрение.