Никакой архаики, никакой затянутости: совершенное кино. Понятно, как оно ушибло наших режиссёров, уж тем более критиков: следовало ведь поддерживать всё гонимое и неофициальное, а не падать ниц перед человеком, ставшим народным артистом СССР в 31 год по распоряжению Сталина. Сравните целые шкафы книг, написанных о Тарковском, и крошечную полку того, что написано о Бондарчуке. Особенную обструкцию ему устроили после его гениальной картины «Степь» по Чехову, поскольку он посмел залезть на территорию прогрессивной интеллигенции, — дескать, снимай своего Шолохова, не трожь нашего Антона Павловича!
Но подросло уже не одно поколение зрителей вне этих давних разборок, и они искренне не понимают, отчего надо выбирать между Тарковским и Бондарчуком. Как говорил Гёте, когда шли споры, кто круче — он или Шиллер: «Вот дураки! Они бы лучше радовались, что у них есть два таких парня!» (Так пересказывад фразу Гёте Томас Манн.) На самом деле всю историю отечественного кинематографа (как и театра) надо переписывать, а некому. И негде: мысль о кино замерла…
В идеале реставрированный вариант эталонного фильма Сергея Бондарчука хорошо бы посмотреть всем, кто ещё может что-то смотреть. Он должен идти всегда.
Дабы, споря о каких-то там «Джокерах» заморских, люди знали, понимали, чувствовали: высшая точка развития мирового кинематографа когда-то была в России.
Не дожив одного дня до своего 75-летнего юбилея, 1 сентября 2020 года умерла Ирина Печерникова, звезда советского экрана и сцены.
Казавшаяся такой нежной и хрупкой, преследуемая злым роком (одних бытовых травм не счесть было, коллеги называли её Ира-катастрофа), Печерникова, однако, дожила до почтенного возраста. Перетащила на себе весь груз, отмеренный судьбой. И уже не удивляешься тому, что, оказывается, актриса отлично владела оружием, умела стрелять — как выяснилось из многочисленных, ей посвящённых телепередач и фильмов. Нежность нежностью, но сила жизни в ней обитала нешуточная. Другое дело, как сказал поэт, «куда ты, сила, делася, на что ты пригодилася?»…
Когда заработала телевизионная мельница типа «Судьба человека», главными героями в ней стали советские звёзды, и Печерникова тут подходила идеально. Из-за «Доживём до понедельника» и «Первой любви» её знала миллионная аудитория, она была умна и речиста, три брака добавляли нужных драматическо-лирических перипетий, к тому же актриса пошла навстречу новым временам и поучаствовала в недолгой, но яркой вспышке родного гламура, согласившись на возвращение молодости и красоты магическим скальпелем. Стала, разумеется, неузнаваемой, но потерянное лицо в конце пути вернулось! В фильме «Земля Эльзы» Ирина Печерникова сыграла наконец-то главную роль (в дуэте с Вениамином Смеховым), и даже по отрывкам видно — это она, это её лицо. Печерникова была замечательной актрисой — нервная, интеллигентная, с постоянной горячей душевной вибрацией и прелестными нюансами интонаций и мимики, умеющая намекнуть, набросать портрет героини не жирным маслом, а изящными штрихами. Но не её безусловная профессиональная состоятельность сейчас меня волнует, а, так скажем, воплощённая в ней женственность.