«Книгой года» стало многотомное издание, подготовленное Пушкинским Домом, — «Библиотека литературы Древней Руси». Два обстоятельства меня удивили неприятно: совсем мало новинок об искусстве театра и кино (кроме унылого кирпича Антона Долина «Миражи советского»). И на одном стенде я обнаружила сборник еврейских анекдотов от адвоката А. Добровинского, эта густопсовая пошлятина рисует довольно непривлекательный внутренний мир автора. Москва-матушка, заканчивай ты с образами «модных адвокатов», которых нанимают за нереальные деньги по совету знакомых и которые ничем, кроме вульгарного самопиара, не занимаются. В любой районной консультации можно сыскать толкового специалиста на сто порядков выше, чем эти фаллоимитаторы…
Люди смотрели на книги жадно, но, по моим наблюдениям, покупали их довольно редко. Дорого, дорого. 700 рублей за Прилепина? Да ладно.
Виктор Пелевин как непобедимое солнце
На этот раз сочинение Пелевина под названием «Непобедимое солнце» (2020) по объёму приближается к «Братьям Карамазовым» — 700 страниц. Начинал его писатель явно во времена ещё мирные, но когда подоспел ковид, он сумел и его впихнуть в текст и даже изобрести интеллектуальный комментарий к текущему абсурду. Умственная лаборатория Виктора Пелевина работает чётко и практически без отходов. Новое объяснение мира ничуть не хуже прежних.
Герой, ведущий расследование на тему, когда-то блестяще сформулированную Фёдором Павловичем Карамазовым в вопросе к сыну «Кто же это так смеётся над человеком, Иван?», в «Непобедимом солнце» оказался женского рода. Это тридцатилетняя блондинка Саша, живущая в Москве, имеющая множество артистических увлечений и поднаторевшая в разных модных духовных практиках. «Были трансерфинг, майндфулнес, суфийский танец, дзогчен и что-то ещё кратчайшее и окончательнейшее из тибетской лавки». Эта самая Саша, с одной стороны, пошлая дура, «духовное дитя Твиттера и нетфликса». Кто ещё, кроме пошлой дуры, может так рассуждать о вере: «Я уже говорила, что не верю в бога, — в том смысле, в каком в него верят воцерковлённые граждане: вот есть-де такой прописанный в Конституции грозный дух, интересы которого в нашей стране корпоративно представляет патриархия.» Но, с другой стороны, эта Саша является временной маской умного автора, поэтому то и дело её речь остра и занятна, рассыпаемые фразочки поблёскивают от привычной пелевинской шлифовки.
Когда папаша Саши, макаронный король, приходит к ней подарить на тридцатилетие тридцать тысяч евро, а заодно поучить жить, Саша отвергает его упрёки в безделье: она и танцует, и играет, и шьёт. «Могу тебе тоже пальтишко сделать, как у Чичваркина. Придёшь в таком к партийному руководству на блины, а через неделю мирно переедешь с семьёй в Лондон». Не так проста наша Саша, отправляющаяся на папашины денежки в долгое извилистое путешествие — в поисках бога, а точнее сказать, в поисках виновника существования этого мира.