Вдвоем натянули еще влажный сарафан. Долго искали трусики, оказавшиеся в итоге подо мной. Обнаружила их по дискомфорту, который доставляла пятой точке смятая в комок ткань.
Вот и все, ни в нас, ни в машине ничто не напоминает о захватывающем любовном приключении. Жаль, конечно, что это безумие в прошлом, я бы с удовольствием повторила. Но надеяться на это глупо. Может мы и встретимся еще в интимной обстановке, но такое единение душ и тел вряд ли повторится. Сейчас нам помогли кажущаяся оторванность от мира, теснота машины да обоюдное длительное воздержание. А завтра…. Завтра все будет по-другому.
Сколько же времени? Достала из сумочки сотовый. Черт, черт, черт.
— Что случилось?
Оказывается, я чертыхнулась вслух. Оторвал взгляд от цифр на экране телефона и посмотрела на Романа. Он явно сердился, хотя непонятно почему. Выражение глаз не поддавалось определению. В них был и вопрос, и испытание, и периодически вспыхивающая злость. Что это с ним? Вдруг подумалось, что он прочел мои мысли. Да ну, ерунда.
— Что с тобой? — настаивал он.
— Ничего особенного, просто уже обед, а я тут. Мы с Андрюшей остались голодными.
— Господи, какая ерунда занимает твою хорошенькую головку.
Мужчина улыбнулся, и из глаз исчез весь негатив. Он обнял меня и ласково щелкнул пальцем по носу.
— Неужели ты думаешь, что я о вас не позабочусь? Вот сейчас выйдет шеф, и мы заедем в магазин.
— Может и позаботишься. Но как это объяснить сыну?
— Предоставь это мне. И вообще, запомни, проблемы отныне решаю я.
Мне было хорошо в его объятиях, но после этих слов пришлось отстраниться и с вызовом возразить:
— Почему это ты? Я тоже не инвалид и привыкла все делать сама.
— Эх, ты, самостоятельная моя. То было раньше, а теперь все будет по-другому. Проблемы должен решать мужчина.
— А женщина? Что должна делать она?
— А женщина никому ничего не должна. Во всяком случае, моя.
Роман снова притянул меня к себе, и продолжил:
— Просто люби меня, а все остальное я сделаю сам.
Не скрою, слышать это было приятно, но скептик во мне снова поднял голову. «Надолго ли?»- ворчливо заметил он. Однако надежда на счастье посоветовала ему заткнуться. Пусть ненадолго, на неделю, да даже на день, но я хочу, чтобы обо мне заботились и любили. Хочу почувствовать себя слабой женщиной, а не ломовой лошадью со стальным стержнем внутри. И я шепнула:
— Договорились.
За это снова получила поцелуй, грозивший перерасти в нечто большее, но увы. Открылась дверь машины и веселый голос протянул:
— Вот как, я там тружусь в поте лица, а они тут развлекаются!
Мне стало ужасно стыдно, что начальник Романа нас застукал, но моему мужчине, похоже, было по барабану. Он спрятал мое пылающее лицо у себя на груди, и ответил: