— Прощай, Арес, — спокойно сказала она. И улыбнулась — без слез, по-дружески, с такой легкостью, будто и не было между ними общей жизни. Ставя точку в их отношениях.
Стас хотел бы верить, что когда-нибудь сможет спасти Сашу, вернув долг, но надеялся, что ей подобная помощь больше не понадобится. Должна же у светлой девочки наконец наступить «белая» полоса в жизни. Даже если для самого Стаса это означает конец света.
Он честно учился ее отпускать, но сказать прощай не мог: звуки не складывались в слова, застревая в горле. Поэтому он спрятал руки в карманах, посмотрел на нее тепло и произнес:
— До встречи, светлая моя. — И тоже улыбнулся в ответ, ощущая на губах вишневый вкус потери.
…Что ж. Приговор вынесен, господа присяжные. Начинается ссылка Стаса Архипова на чужбину в поисках священного Грааля.
Москва — Сан-Франциско. Пересадка во Франкфурте. Шестнадцать часов в пути, а вещей — всего одна сумка ручной клади. Стасу нечего было взять с собой, кроме воспоминаний. Во внутреннем кармане лежали наспех собранные фотографии Саши, которые он сделал когда-то: она сидит на кухне и улыбается ему, так, как только она одна умеет — глядя прямо в душу.
Как хватило воли уехать, по живому себя отрезать от нее? Сам себе не верил. Но и оставаться дольше было нельзя. Отца посадили, шумиха вокруг Василевского еще не улеглась. С фамилией «Архипов» в Москве можно только на Хэллоуин ходить, людей пугать. А Саша поступила разумно, согласившись выйти замуж за князя. У нее начнется новая жизнь. Без преследователей. Без стрессов… Без Ареса. По красивому плану, который она раскрашивала фломастерами целый год.
Она все правильно сделала. Как всегда. И не ее проблема, что Стасу хотелось большего.
Он был никем. Чтобы вернуться домой, сначала нужно стать кем-то. Стать человеком, собрать себя, как конструктор, а не вешаться якорем на сильные плечи светлой девочки. Она и так тащила его целый год.
Теперь Стас понимал, что до встречи с Сашей просто никого не любил. Был настолько зацикленным на пустоте, что смирился с ней. А Саша разогнала кошмары, дала смысл — и даже дышать легче. И меньше всего хотелось снова становиться эгоистичным отморозком, который только берет.
…Но как Стас себя ни убеждал, душа рвалась назад, к ней, в ее объятия. Как надрывно она отвечала на его ласки, как лихорадочно блестели ее глаза. Одна мысль об этом снова заводила.
Саша, конечно, на эмоциях сорвалась, все же они не чужие, привыкли друг к другу, срослись. Но у них с самого начала все складывалось не как у людей. Без шансов, кривыми линиями.