— А переходы инквизиторов? — услышал Александр звонкий голосок Насти. — Между храмами. Саша, слышишь меня?
— Да-да, — улыбнулся он, сразу же увидев перед внутренним взором озорные искры в голубых глазах девушки, задумчивую вертикальную морщинку на чистом лбу и добрую улыбку.
— Попробуйте найти храм Создателя, — быстро продолжила она. — А мы уже из своего настроим переход. Я поговорю с Дейрой, думаю, ради тебя он не откажет.
— Слушай, — оживился Рута, — а это действительно может сработать! Есть у вас там что подходящее поблизости?
Котов вопросительно глянул на Арджа и тот утвердительно кивнул. Саминские святилища строились в том числе и на планетах. Наверняка, хотя бы одно найдётся на той, куда их позвал Лесовик.
— Отправьте нам координаты вашего храма, — сказала Настя, правда, голос её уже был не таким уверенным, тоже подумала о немалом расстоянии. — Попробуем.
— Отлично! — одобрительно кивнул Дарч, — как будем у планеты, найдём подходящий храм и сразу свяжемся с вами.
Они попрощались до следующего сеанса, и Котов отправился в покои капитана, к волку, спрашивать, что же на самом деле с ними случилось на оставленной позади планете, и за что зверь теперь собственного хозяина безбожно игнорирует?
Часть 2. Последствия
Волк белым пушистым ковриком разлёгся возле постамента с Источником и на вошедшего Александра даже не покосился, даже глаз не открыл. Человек молча подошёл и уселся рядом, скрестив ноги по-турецки.
— Мне тут ребята сказали, что я хотел на планете остаться, — сказал Котов, смотря на белый загривок. — Это правда?
Волк приоткрыл янтарные глаза и вновь прикрыл их, глубоко вздохнув, перевернулся на бок, сладко потянувшись всем телом, и тихо проворчал:
— Правда. Я пытался тебя вытащить, но когда ты очнулся, то сам не захотел оттуда уходить.
— Почему я этого не помню? — спросил Котов, с болью смотря на зверя, от равнодушного вида которого хотелось удавиться.
— Потому же, почему не помнишь и первый раз, — тихо ответил волк, посмотрев в сторону. — Может, так и лучше, Саш, так ты всё же больше остаёшься человеком, чем если бы помнил.
— А я там… — в горле встал ком, и говорить стало трудно, но Александр, с трудом переборов собственную глотку, выдавил: — я опять во что-то превращался?
— Нет, — мотнул лобастой головой волк, — вроде бы нет. Печать и стихия удержали, но глаза изменились, голос.
— Понятно, — пробормотал Александр, опустив голову, ему снова стало холодно, хотя на Ящере была высокая температура, ведь самины теплолюбивы. Он помолчал, обдумывая что-то, волк не мешал, снова прикрыв глаза и устроив голову на лапах. — А почему ты на зов не приходишь? — услышал зверь спустя несколько минут напряжённого молчания новый вопрос.