— Передам, всенепременно.
Он проходит мимо меня в дом, я думаю, должна ли за ним идти или это вовсе необязательно? Наверное, нет, судя по всему, наш разговор завершился. Стою в раздумьях, не зная, что мне делать дальше, и может, поэтому не сразу реагирую на оклик:
— Ева?
Женский голос принадлежит той самой блондинке, которая приехала с Арсланом. Она выходит из автомобиля, руки держит в задних карманах джинс. Теперь я могу разглядеть ее ближе. Девушка очень красивая, с точеными чертами лица, худая. Мы с ней примерно одного роста, но из-за живота я чувствую себя рядом бегемотом.
— Меня зовут Карина. Я хотела тебя поблагодарить, — говорит она, а я удивленно поднимаю брови:
— Поблагодарить? Но за что?
Сначала говорю, а потом понимаю. Это она — мама дочки Арслана. И если по нему невозможно понять, что произошла беда, то по девушке заметно. Она красивая, но темные круги и красные глаза выдают ее усталость.
— За то, что согласилась помочь. Это очень важно для меня.
Она делает два шага навстречу и обнимает меня крепко. Это так неожиданно, что я теряюсь, но потом, опомнившись, глажу ее по спине.
— Все будет хорошо, — успокаивая то ли ее, то ли себя, шепчу тихо, а у самой на глаза наворачиваются слезы.
— Обязательно, — кивает Карина, отстраняясь, — иначе и быть не может.
Даже работа не помогает отвлечься.
Я два дня торчу безвылазно в офисе, и мое настроение как через транслятор распространяется по всем кабинетам. Сотрудники работают в поте лица, будто боятся, что я сорвусь и начну на них орать или бросаться тяжеленным пресс-папье.
Такого никогда раньше не было, я всегда держу нервы в узде, но не в этот раз. В частности, благодаря своему другу.
Конечно, Денис в курсе происходящего, только узнает он новости не от меня, а из телевизора. Заваливается в кабинет с таким лицом, точно идет на войну, опирается на мой стол, наклоняясь ближе:
— Ты во что ввязался, Баринов?
Я его возмущения прекрасно понимаю, но — не принимаю. К фирме и нашему общему делу они отношения не имеют, а моя личная жизнь все еще моя, хотя в последнее время я начинаю в этом сильно сомневаться.
— Это все, что ты хотел мне сказать? — уточняю равнодушно.
Отсутствие Евы сказывается на мне не лучшим образом. Я становлюсь бестолковым тугодумом, и даже самые простые задачи требуют дополнительного времени на решение. Мои мысли далеко от энергосберегающих контрактов. И от возмущений Дениса тем более.
— Егор, я тебя не узнаю. Ты из-за бабы рехнулся.
Он кипятится, ходит по кабинету, размахивая руками. Слишком шумно и суетно от него становится.