Юрий Львович поперхнулся табачным дымом, и чудовищным усилием удержался от кашля. А мозг лихорадочно заработал, просчитывая варианты – такого откровенного предложения он никак не ожидал, все же считал князя Голицына более расчетливым. Но тут, видимо, пошло сильнейшее влияние Боярской Думы, и неистовая напористость патриарха Иоакима.
«Как же – два Рима пали по грехам своим, а Москва есть Третий Рим и четвертому не бывать!»
Юрий запомнил слова отца Фотия, память у него была хорошая. Так что подоплеку он понял мгновенно.
«Это что же такое получается – если идеология будет вестись из Москвы, то Новая Русь обречена будет, как только власть патриарха признает. Нет, так свиней не режут и сало не коптят. Однако наотрез отметать предложение сейчас нельзя – народа у меня маловато, было бы миллиона два населения, тогда бы другой разговор пошел.
Дергаться не нужно – пусть свои козыри выкладывает и показывает игру. Но осадить князя надо!»
– Хм, Василий Васильевич, предложение заманчивое. Однако в настоящий момент его принять нельзя. Во-первых; константинопольский патриарх не примет такой выбор без решения Поместного Собора во всех четырех митрополиях, включая Киевскую.
– Собрать его в силах вашего царского величества уже нынешней осенью. Подданные твои, государь, тебя почитают как отца, и клир с мирянами к твоему слову прислушаются.
– Все православные церкви автокефалией обладают, князь. Нужно согласие у восточных патриархов испросить. Да у того же Печского, что сербов окормляет, Александрийского и Иерусалимского, в Антиохию послать. Это дело долгое, Василий Васильевич – ведь представители всех православных церквей на Поместном Соборе должны быть обязательно и его решение благословить для общего блага.
Юрий тщательно подбирал формулировки, используя уроки митрополита Готии и Крыма Мефодия – грек был умен и хитер. И сейчас Галицкий всем нутром чувствовал, что нужно быть предельно осторожным в ответах – Москву отталкивать нельзя, но и принимать удушающие объятия ее боярства тоже неразумно, даже самоубийственно.
– Посланников отправить можно в любой момент. Нужно только с турками перемирие заключить. Восточные патриархи в нужде постоянной пребывают, и наши доводы примут.
«К звону золота они мгновенно прислушаются, это точно – продажны греки. Так что прибудут борзо, как только услышат звон презренного металла. Если уже его не получили толикой малой.
Но тогда…
Так, выходит, что все эти два года Москва по-крупному играла – если власть патриарха Иоакима я признаю, то все мои маневры, труды и самостоятельность пойдут на хрен, далеко и навсегда, а народ мой вместо вольности со временем крепостное рабство обретет.