Устыдился, засмущался, поспешил отвести взгляд, отбросил ремень, словно он раскалённый, и стремительно вышел из кухни.
В коридоре наконец разулся, позвонил Тухлому, чтобы он больше не переживал за рыжую бестию. А потом направился в ванну смыть с себя весь этот тяжелый непонятный день, в котором в тугой клубок, не дающий нормально дышать, переплелись волнение, злость, смех и неожиданные реакции организма.
Когда вышел из ванны, в квартире вкусно пахло яичницей, рот сразу же наполнился слюной, желудок требовательно заурчал, а кишки слиплись. Но я из вредности пошел не на кухню, а к себе в спальню. Говорят, голодание полезно, и некоторые вредные зубоскалки, помнится, утверждали давеча, что я склонен к полноте. Вот и похудею как раз. Выключил свет, лег в кровать и попытался заснуть. Получалось так себе, голодное урчание желудка трудно спутать с колыбельной песенкой.
В дверь тихонечко поскребли:
— Дим, ты спишь?!
— Сплю.
— А кто тогда разговаривает? — не отставала Рыжая.
— Автоответчик…
— Дим, иди поешь, я яичницу приготовила… Как ты любишь, хорошо прожаренную с двух сторон.
Какая заботливая сестренка, мать твою.
— Мне хватило сегодняшнего горячего чая в лицо. Очень вкусно.
За дверью надолго замолчали, но Инна не ушла, я почему-то всей кожей чувствовал ее присутствие.
— Дим, прости меня, пожалуйста. Сегодня на вечеринке весь наш класс собрался, я не могла пропустить… И мне захотелось немного удивить одноклассников. Потом этот Леший нарисовался, он такой красивый, темноволосый, высокий, широкоплечий…
Жаль, я не успел ему по роже настучать.
— Немного похожий на… — замолкла, грустно вздохнула. — Я просто так с ним начала флиртовать, чтобы Макееву позлить. Ну, девочку, с которой мы дрались в школе, помнишь, ты нас разнимал. Она давно к нему неровно дышит. Потом мне любопытно стало, я никогда не целовалась до этого. А когда Леший в штаны мои начал лезть, поцарапала его, убежала, но в темноте где-то телефон уронила. Хотела вернуться, поискать, только, если честно, побоялась.
Ну, надо же, моя безбашенная сестренка умеет бояться.
— А почему не вернулась в квартиру, где гулянка была?!
Лягушонок снова замолкла, что-то было странное в ее молчании... Неужели душевная трагедия?
— Потому что твой дружок Колька зажимался с Лизкой на вечеринке? — высказал я предположение.
— Нет, совершенно не поэтому, — слишком поспешно запротестовала Рыжая, — просто мне там разонравилось, домой захотелось. Прости, Сэр Бесподобный, я не хотела тебя пугать. В свое оправдание хочу сказать, что, когда я вернулась домой, отправила тебе и Нику сообщения на электронную почту. Но вы их, видимо, не прочитали.