– Дураа-ак… – покинуть меня Леда не успела.
Узор на груди жадно чавкнул и пугливой и одновременно такой храброй и самоотверженной Леды не стало.
На мгновение показалось, что я бегу по залитому солнцем цветочному лугу, ветер треплет волосы, ласково светит солнце…
Я открыла глаза и с изумлением увидела склонившегося надо мной Фиара.
Невозможно описать всю палитру чувств, отразившихся на лице снежного феникса.
– Вот поэтому я и ушла… – торопливо, пока он не успел ничего сказать прошептала я и виновато провела леденеющими пальцами по любимому лицу. – Но я собиралась вернуться… Честно… Я ведь…
– Кто? – тихий вопрос.
И это был однозначно не тот случай, когда стоит играть в благородство, выгораживая женщину, чьи мотивы тебе в целом понятны.
– Твоя мама… Проклятие ледяного сердца – так она, кажется, назвала…
Фиар прикрыл глаза – это был молчаливый крик, исполненный раздирающей боли.
– Я не могла предупредить… – продолжила хрипло и сбивчиво. – Но я была убеждена, что ты поймёшь… Ты ведь… Ведь знаешь, как я к тебе отношусь?
Вдох. Он получился не таким болезненным, как предыдущий, и истерика немного отступила – с Фиаром, от того, что Снежный феникс рядом, было легче.
Значительно легче.
Вопреки нашей несовместимости почти хорошо.
Только вся эта сырость вокруг, плавное, но какое-то непреодолимое разрушение. И снеговички… и Леда… Не выдержав, я крепко зажмурилась, но слезам было наплевать.
Они сочились сквозь ресницы, бежали по щекам, обжигали!
– Мне жаль… – прошептала я. – Зря мы, наверное… Видишь, даже в мире похожем на сказку, не все чудеса случаются… Наверное, это чудо было слишком большим.
Фиар не ответил. Крепче прижал к собственному телу, обнимая крыльями, и терзающая боль отступила ещё дальше. Остался лишь неприятный изматывающий отголосок.
Правда сил всё равно не было. Я не могла встать или даже пошевелиться. Чувствовала себя тряпичной куклой на его руках.
Молчать тоже не получалось. Тишина выходила слишком зловещей!
А ещё хотелось понять. Просто объяснить себе что всё-таки произошло.
– Но мы, наверное, тоже глупые… – почти улыбнулась я. – Ведь известно, что огонь и лёд… А мы… Мы знали, Фиар. Но почему поступили так, как поступили?
В этот раз мне ответили:
– Потому что я не могу без тебя.
– И я без тебя не могу, – слёзы снова хлынули потоком.
– Прости, – едва различимый шёпот.
Но к чему все эти «прощения»? Какой в них смысл, особенно сейчас, когда нам осталось… даже не знаю… несколько минут?
Сил по-прежнему не было, но я потянулась к мужским губам, чтобы прикоснуться в последнем поцелуе. Я никогда его не забуду! Пожалуйста, Фиар, будь счастлив! Умоляю! Единственное, о чём прошу.