Диссертацию Виталий писал рывками. То раздел давался за неделю, то одна таблица не сводилась и данные не сходились месяц. Результаты исследований были замечательными. Вклад самого Виталия в эту тему — весомым.
В день перед защитой Алёна ушла на кухню ночью, стоило Анюте только закряхтеть. Чтоб дать мужу выспаться.
Днём уехала к маме.
Уже после обеда позвонил радостный, и как ей показалось, нетрезвый уже Федотов. Кричал что-то про белые и чёрные шары. Как потом поняла Алёна, при голосовании членов комиссии голоса за — "белые шары", а против — "чёрные". Два чёрных означало, что эта тема ещё долго будет вызывать споры профессионалов.
Ну а Алёне и не надо было никакого повода, чтобы гордиться мужем.
14.3 Варшава
Летняя Варшава встречала их цветущими липами.
Вот уж не думали они, что приедут сюда жить. Москвичка Алёна и ленинградец Виталий Кирсановы.
И ещё одна юная москвичка. Годовалая Анна Витальевна.
Так уж вышло, что первую представительницу следующего поколения в большой семье Лавровых-Кирсановых-Валевских называли по имени и отчеству.
— Хорошо, что не "тётя Аня", — пошутил как-то Федотов.
— Причём тут тётя Аня? — не понял его Вит.
— А это как дядя Фёдор из "Простоквашино", только девочка! — очень серьёзно пояснил Серёга.
Он вообще был крайне серьёзен последнее время. Наташина беременность была тяжёлой. Близнецов носить не просто.
Когда Сергей и Наташа собрались жениться, Федотов сказал, что в своей семье он никакого бардака с фамилиями не допустит. Поэтому Наташа сразу стала просто Федотовой.
Предложение возглавить направление по лечению артрозов новым методом в одной из варшавских клиник было из серии фантастики.
Вот уж, не имей сто рублей, а имей Серёгу, который на конференции, общаясь с польским врачами, обмолвился, что его друг и коллега говорит по-польски. Только он сейчас на дежурстве.
Друг и коллега оказался кандидатом медицинских наук Кирсановым Виталием Сергеевичем.
Польский профессор специально нагрянул в клинику.
Хомутов и Ларионов, радуясь, что их детище потихоньку распространяется по миру, показывали, рассказывали и давали потрогать.
Кирсанов переводил, сколько хватало словарного запаса, часто переходя то на русский, то на английский.
Потом Владислав Ежечек долго беседовал с Виталием один на один, испросив разрешения у Хомутова.
Профессор расспрашивал об учёбе, о работе в клинике, о том, что привело доктора Кирсанова в медицину.
Виталий после защиты диссертации окончательно перестал прятать свое происхождение.
Узнав, что доктор Виталий сын профессора и доктора и внук двух выдающихся врачей, умилился.