– Думал, Даня спускается, – Кирилл пожал плечами и указал на бокал с янтарной жидкостью. – Не хочу, чтобы он видел, как я выпиваю.
– Так не выпивайте, – легкомысленно сказала я. На более серьезный тон не имею права, я всего лишь наемный работник. Вместо этого поинтересовалась: – А потом, когда поняли, что это я, почему не обозначили себя? – подумала и с юмором спросила, хотя ситуация не забавляла. – Неужели все ещё за честь свою переживаете? В том смысле, что я начну грязно к вам приставать, – с трудом удержалась от продолжения, что это мне о чести уже надо беспокоиться. Кирилл промолчал. И я предложила ещё более неприятный вариант: – Или за столовое серебро беспокоитесь и поэтому решили проследить?
– Не говори глупостей, – осадил меня Кирилл.
Я пожала плечами, не размыкая рук перед собой. Не знаю, до чего бы мы договорились, но в этот момент наше уединение нарушили.
– Кирилл, – окликнул Максим, входя в гостиную. – О, Таша.
Фыркнула. Опять делать вид, что я поверила, что он не слышал моего голоса? Пришлось закусить губу, чтобы промолчать.
– Макс? – вопросительно протянул Кирилл.
– Я по твоему вопросу узнал. Нет в поселке мест для народного гуляния и катания. Каждый сам о себе беспокоится.
Ой, а я даже и не сразу поняла, что Максим это мне говорит.
– Спасибо, – все же сказала я. Понимаю, что они и свои вопросы должны обсудить, да и в принципе я здесь лишняя, поэтому добавила: – Я спать. Спокойной ночи.
Развернулась, опуская руки вниз, и чуть не застонала вслух, замечая взгляд Максима. И сдались им эти гребанные олени?!
– Прости, – шепнул Максим, поднимая взгляд.
И каким образом он мою реакцию уловил?
Я неопределенно повела плечами. И почему он извиняется за естественный интерес? А может, за то, что я этот интерес заметила? Поспешно покинула мужское общество. От греха подальше.
Отступление
Максим
Наташа все же сбежала от нас. И это вызвало досаду, прежде всего на себя. Ведь слышал непритворное возмущение в её голосе в простой вроде фразе насчет оленей: «Сделаю вид, что поверила, что вы разглядывали именно их». Но удержаться был не в силах. Она сама хоть понимает, насколько привлекательно выглядит в этой смешной пижаме? И дело даже не в оленях, и не в том, что за ними скрывается. Просто она такой домашней и уязвимой в ней казалась. Хотя язык хорошо подвешен: пристыдила Кирилла, не скатываясь в банальное хамство. И что она там про его честь загнула?
– Кирилл, когда это ты начал за свою честь переживать? – спросил я с улыбкой.
Кирилл, поморщившись, махнул рукой. Ну да, мы пусть и в приятельских отношениях ещё со школы, но Громов не их тех, кто любит откровенничать.