— И есть вот это? Фу!.. Лучше умереть!
Валентина не была в этом так уверена.
— Я попробую…
Осторожно выковырнула тельце из раковинки. Придавила, чтобы не дергалось. По одной оторвала все ножки. Зажмурилась. Выдохнула. Мысленно досчитала до трех и резко, как прыгнула в ледяную воду, сунула моллюска в рот.
Стиснула челюсти, подавив тошноту. Усилием воли постаралась не поморщиться и не выплюнуть влажный комок слизи. Проглотила.
— Ну, как? — выдохнула Тиока.
Девушка прислушалась к себе. Ей казалось, что моллюск все еще шевелится внутри, хотя чему там шевелиться? Ни одной ножки ведь не осталось!
— Н-нормально.
— Есть можно?
— Ну… да. Немного только. А то с непривычки стошнит.
— Да?
— Да, — Валентина потрогала свой живот. Вроде пока не болит. Интересно, через сколько часов или минут организм даст ей понять, что она съела что-то не то? — Мы можем набрать немного с собой.
— Ладно, — покладисто согласилась Тиока. — А во что?
Ответ на это уже был:
— В подол!
И Валентина торопливо выпростала из штанов футболку, связывая подол в узел так, чтобы образовался карман:
— Давай отколупывай и бросай сюда.
Тиока осторожно ступила в воду, но тут же с воплем ринулась обратно:
— Мама! Там кто-то есть!
Но Валентина уже сама ощутила поток воды, когда мимо проскользнуло вытянутое тело. Вода была достаточно прозрачна, почти без мути от ила, и девушка смогла разглядеть странное существо, напоминающее одновременно рыбу и ракообразное. Длиной оно было, наверное, около локтя. Почти рыбья голова, две клешни, вытянутое туловище с хвостовым плавником и что-то вроде лапок. Эдакая рыба-многоножка с пластинами вместо чешуи.
Недолго думая, она подняла копье и ринулась на добычу.
Тиока завизжала, когда охваченная азартом Валентина рухнула животом на рыбу-многоножку. Растопыренные пальцы почти ухватили отчаянно извивающееся тело за хвост. Острые края пластинок впивались в пальцы, неприятно скребли лапки. Взвыв, девушка размахнулась и отбросила пойманную тварь подальше на берег. Она пролетела возле самой головы Тиоки, и та, отшатнувшись, потеряла равновесие и шлепнулась в заросли, заголосив так, словно села на медвежий капкан. Рыба-многоножка извивалась и билась в траве в паре локтей от нее. Сквозь переплетения стеблей она чуяла воду, до которой было все еще близко.
— Держи! — Валентина трясла окровавленными пальцами. — Не дай ей уйти!
— Я ее боюсь, — Тиока проворно поползла прочь на пятой точке, загребая пятками.
— Убей ее!
— Ч-чем?
— Палкой! По голове!
По счастью, свое оружие Тиока не отбросила далеко и, ухватив, несколько раз шмякнула по добыче. Вымещая страх, она принялась лупить рыбу-многоножку, по чему попало, и продолжала колотить до тех пор, пока панцирь не треснул, и не плеснула белесая мутная жижа.