Даже Квармы боялись смерти. Какими философскими или этическими основаниями обладали его преследователи, которые позволяли им быть столь равнодушными к возможности смерти? Флинкс никогда не встречал никого в здравом уме, у которого бы так не хватало базового инстинкта выживания. И его потенциальные убийцы были в здравом уме. Это тоже он понял.
Это не имеет значения, твердо решил он. Как только он сдаст отпугиватель агентству по аренде, он отправится на первом скоростном транспорте обратно в Рейдес. Главный шаттл-порт столицы располагался на значительном удалении от самых отдаленных городов. Ему не раз приходилось получать доступ к своему приземлившемуся шаттлу в гораздо более сложных условиях, и он не сомневался, что сможет успешно подняться на борт в порту Рейдес.
Тем не менее, было приятно снова сесть в частный чартерный автомобиль и расслабиться, пока он покидал Мемелук, стремительно ускоряясь к столице. Не было никаких признаков его преследователей, пока он включал репеллер и готовился к транспорту. Он также не чувствовал ничего подозрительного в своей непосредственной близости: никакой ненависти, никакой жажды крови, никакой злобы или смертоносного исступления, только умиротворяющий эмоциональный лепет горожан и деревенских жителей, гораздо более спокойный и менее утомляющий умственно, чем неистовый эмоциональный всплеск, прогнозируемый горожанами.
Транспорт доставит его прямо в порт Рейдес. Так как у него был свой личный корабль, оттуда можно было пробраться через Эмиграцию всего за несколько минут. Оказавшись наверху, никто не мог побеспокоить его. Если бы кто-нибудь попытался, в его распоряжении был ряд средств, позволяющих избежать перехвата. В самоуправляемом арендованном транспорте он чувствовал себя настолько уверенно, что позволил себе погрузиться в тихий сон, а за единственным окном из плексаллового сплава проплывал почти нетронутый пейзаж Голдина IV.
<
br /> Это была ошибка.
Не смертельный. Ни в коем случае. Никакие таинственные, отдаленные источники не посылали его мысли за пределы галактики, чтобы проверить его восприятие и его здравомыслие. Вместо этого его мысли бурлили, а мечты вихрились, пока он беспокойно ворочался на мягком сиденье. Беспомощная, как всегда, в такие моменты, чтобы успокоить своего хозяина, Пип могла только лежать рядом, беспокойно щелкая языком, вытаращив глаза, и ее треугольная голова нервно покачивалась из стороны в сторону. Беспокойное сновидение ее хозяина было единственным упорным противником, которого она не могла победить ни укусом, ни токсином.