В пламени появился новый образ: старшая жена попрекала Алиму тем, что мужчина взял вторую жену не по любви, а лишь потому, что родители девушки предложили богатое приданое. Алима, отяжелевшая от нового мужа, не плакала, но слезы стояли в ее глазах. С одного взгляда было ясно, что «несчастна» стало ее вторым именем.
Триен молчал, стиснув зубы. Санхи не нуждалась в словах, и без них чувствовала гнев и отчаяние ученика, ведь в какой-то мере она была с ним одним целым. Оттого ухмылка шаманки, показавшей на примере важного для Триена человека, что вера в равновесие наивна, стала воплощением злорадства.
— Конечно, родители могли оставить ее в доме, — в голосе Санхи слышалось легкое осуждение. — Могли. Но у них на шее и так одна женщина, которую никуда не пристроить.
Триен вопросительно вскинул бровь, и шаманка милостиво пояснила:
— Невестка. Она ведь родила им внука, стала полноценной частью их рода, а муж ее погиб на войне. Вдов, обремененных детьми, замуж не берут и не отдают.
Глубокий вдох, медленный выдох — безнадежная попытка смириться с тем, что родители действительно хотели Алиме лучшей доли. Наверное, понимая это, она и сломалась.
— Какой смысл в твоих метаниях, Триен? Какой смысл в твоей жертве? Что с ней, что без нее у Алимы нет жизни. Не будет она счастлива. Ты пытаешься спасти человека, но в итоге получится лишь одушевленный и глубоко несчастный сосуд для четырех детей от нелюбимого мужа. Хотела бы она себе такую судьбу?
Санхи пропала, ритуал закончился, в дыме потухшей свечи отчетливо виделся Фейольд, ногой вгоняющий болт в грудь Триена. Тело в этом месте противно саднило, шаман досадливо потер его пальцами.
— Любопытно, что мысль об убийстве врага тебе ни разу даже не приходила в голову, — раздался рядом голос, сплетенный из нескольких.
— Я никогда не убивал и не хочу начинать, — тихо, чтобы не разбудить девушку, ответил Триен.
— Из-за посмертия? — голос и приподнятая бровь Зеленоглазого выдавали любопытство.
— И по этой причине тоже, — признался шаман. — Если смогу, я буду защищаться, это естественно. Я не пойду как баран на заклание. Я знаю, что, где и когда случится. Постараюсь себя обезопасить, чтобы выиграть Алиме время.
— Боюсь, последняя фраза нуждается в пояснении, — нахмурился Смерть.
— Есть только один способ разлучиться на время нападения, — пожал плечами Триен. — Ссора. Серьезная настолько, чтобы каждый из нас пошел потом своим путем. Чтобы она гнала коня и мчалась вперед, не разбирая дороги.
— И что станет поводом для столь судьбоносной размолвки? — Смерть выжидающе приподнял брови.