Усилилась слабость, умножила отчаяние. По щекам покатились слезы. Закрыв глаза, я молила Великую о помощи.
Боль и онемение в ноге пошли на убыль. Показалось, горячий ручеек под ладонью стал иссякать. Распахнув глаза, я с благоговейным испугом смотрела на собственные руки. Пальцы, ладони сияли огнем и золотом, напоминавшим янтарный дар Шэнли. На коже проступил золотой растительный рисунок. Под пальцами рана затягивалась, ноге вернулась подвижность. Несколько быстрых ударов сердца — на светящейся коже не осталось и шрама.
Дышать стало легче, так, будто синяки и ссадины на теле пропали, а ребра срослись. Узоры, появившиеся на руках, постепенно меркли, тускнели. О природе этого волшебства задумалась только, когда сияние бесследно пропало. Сама себя зачаровать я не могла, ведь я лишилась магии, а по-прежнему пустой резерв превращал мир в его серое и блеклое подобие. Но чудесное исцеление не было миражом!
Поблагодарив богиню за милость и помощь, я ухватилась за торчащую из грязи корягу и, подтянувшись, встала, огляделась. Кругом камни, тина, обломки, вывернутые с корнем деревья… труп лошади. Οт этого зрелища ужас пробрал до костей, и я стала оглядываться в поисках людей.
Приспособив палку в качестве костыля, брела в сторону утихомирившейся реки. Там было больше всего обломков и труп второй лошади.
Первым я нашла Ульдиса. Парень был мертв. Ему чем-то размозжило голову, и я поскорей отвернулась от изуродованного лица.
В нескольких шагах от умершего увидела Мерлана. Он лежал на боку и, как казалось, дышал. Судорожно, натужно, но все же дышал.
Торопясь, как только могла, я подошла к нему, опустилась рядом на колени, перевернула на спину… и оцепенела от ужаса. Лекарю вспороло живот так, что вывалились и порвались внутренности. По сравнению с этим открытый перелом левой руки был мелочью, а кровоточащий порез на правом бедре не стоил и упоминания.
Я смотрела в серое, покрытое потом, грязью и кровью лицо Мерлана и понимала, что спасти человека нельзя. Даже будь у меня полный резерв, не смогла бы я дать Мерлану и шанса. Даже опытный и изобретательный лекарь Иттир и тот не смог бы! Я осторожно коснулась пальцами лица человека, убрала прилипшую к щекам траву, и в этот миг меня пронзило чужой болью. Я знала, что бородач очень страдает, мучается в последний час своей жизни. Знала наверняка, ведь я прочувствовала отголоски его боли. Такого конца он уж точно не заслуживал!
Решение пришло легко, будто мне его нашептали. Я твердым и уверенным движением достала из ножен на поясе Мерлана кинжал. Металл хищно блеснул на солнце. Нащупав межреберный промежуток недалеко от грудины слева, я поставила на это место острие клинка.