Дверь в палате была со стеклом, большим, прозрачным и каким-то толстым.
Подняла голову, чтобы лучше всё разглядеть и с удивлением заметила там лица: мои сумели прорвать оборону, но лишь для того, чтобы заглянуть в палату, не больше. Медсестра уже отгоняла всех, только Егор, прилипнув лбом к стеклу, смотрел на меня. Бледный, с покрасневшими глазами.
Я улыбнулась ему и показала большой палец. Опустила взгляд и с какой-то нежностью посмотрела на живот, который постоянно считала обузой: при мне, никуда не делся.
Егор, быстро заморгав, криво улыбнулся, а потом отошёл, чтобы не драконить медсестру.
Выдохнула с облегчением и, покачиваясь на каких-то странных волнах, наверное, усталости, закрыла глаза.
Рожать так рано? Вот уж нет!
Декабрь запомнился мне многими событиями: Ритка забеременела, мама нашла какого-то мужчину и, вроде бы, у них всё было серьёзно, она даже приезжала с ним ко мне — понравился.
Ах, да.
Я же родила!
Только всё было совсем не так, как я это себе представляла.
После незабываемого полёта на вертолёте, всех мытарств, страданий и слёз, я вдруг получила замечательные недели затишья, хоть и вдалеке от всех. Егор, проявлявший такую же любовь и упорство, как жена декабриста, ездил ко мне чуть ли не каждый день, хотя я на него и ругалась. Мама заскакивала на выходных, трещала без умолку, показывала мне баулы всего детского, что она нашла и что купила. Ну и привозила мне мои любимые булочки, даже не намекая на вес. Впрочем, этими булочками меня потчевал и Егор. Я же не могла признаться близким, что в меня это уже не лезет, не могу я поглощать всё в таких количествах. Зато этих булочек ждали медсёстры, которых теперь я снабжала такими вкусняшками.
Родители Егора приезжали пару раз, привезли стандартный набор фруктов, горячо поблагодарили за избавление от Жанны, а также сказали, что помогут с жилищным вопросом и взяли с меня обещание, что Егору я ничего не скажу.
Операцию мне назначили в двадцатых числах декабря. Я уже и правда была дирижаблем и считала дни, когда вся эта эпопея кончится. Плановое кесарево сечение казалось мне манной небесной!
Ко дню икс все съехались, чтобы терроризировать администрацию, несчастный медперсонал и меня. Впрочем, то утро встретило меня жутким снегопадом. Это заметил даже анестезиолог, который постоянно шутил, в том числе и над моим животом. Но делал это по-доброму.
— Впервые вижу такой… большой!
— Не поверите, я тоже, — улыбнулась, ощущая себя как-то неуютно на холодной каталке. Тонкая ночная рубашка и компрессионные чулки, которые на меня натягивали аж две медсестры в четыре руки, не грели.