– Кисюнь, у меня там на долго, давай начинай пока. Это я не Вам. Всё это не Вам. Начинай, начинай, Кисюнь.
И Кисюня начинает. Никон ложится на спину и страстно продолжает диалог, а я начинаю делать свое проститутское дело, стараясь особо не отвлекать человека-телефона. Я делаю ему минет, иногда его берет мелкая дрожь, но голос его остается четким и не сбивчивым:
– Алло, вот, что ты мне предлагаешь? Я сейчас лежу на жопе и должен подорваться и полететь на окраину планеты, смотреть твой дом. Так ты предлагаешь? Бери ноги в руки и дуй туда. Всё перезвоню, вторая линия срочно. Кисюня не останавливайся. Ки-сю-ня. А-аааа.
Никон кончает и тяжело дышит.
– Кися, ты волшебница. Сделай чаю. Алло, на чём мы остановились? Мне там по второй линии звонили по поводу, в общем это не важно. Сгоняй и отфоткай этот дом. А там посмотрим.
Смотрю я на него…
Вывод: Мудак человек-телефон Никон.
Одиссей надо же так человека назвать. Самое главное за что? Своего ребенка. Это слабоумные родители соревнуются, кто из них остроумней. Я знала человека, с отчеством Джонович. Он всегда очень стеснялся своего отчества. Я думала, что у него отец какой-нибудь там американец, отсюда и отчество Джонович. Но однажды я случайно видела документы на машину его отца. И что Вы думаете? Там было написано Джон Петрович. Значит по чьей-то глупости, сначала страдал Джон Петрович, а потом собственно и его сын Андрей Джонович. Знала девушку по имени Мальвина. Малина Егоровна Лопушкова. Не имя, а кличка для проститутки, извиняюсь за выражение. Вот и мой Одиссей из этой когорты. Я даже его отчество знаю и фамилию, уржаться. Но сообщить не могу, так как не так много Одиссев по России Матушки разгуливает. Я даже не стану его подробно описывать, чтобы не дай Бог, не подставить хорошего человека. Я его ласково зову Одиссеюшка. Я даже не называю его Заей. Потому, что Зая и Одиссеюшка это слова синонимы. Во всяком случае мне именно так кажется. Одиссей всегда приходит ко мне с колбасой вареной, колбасой Краковской или какой либо другой из этой серии, с салом, с какой либо мясной нарезкой. Сам кушает с аппетитом и меня подкармливает. Про него могу сказать так: «Заходит пожрать и бабу трахнуть». Причём он не просто закусывает, он именно обедает. По принципу: «Когда я ем, я глух и нем». Я одно время пыталась его развлекать своей болтовней, но достаточно быстро поняла две вещи. Во-первых, Одиссею это совсем не нужно, а во-вторых, я не беру деньги за развлечения гостей сказками и рассказами. Я беру деньги совсем за другое. Но вполне могу слушать своих клиентов. Могу слушать и слушаю. И улыбаюсь и поддакиваю. А здесь он молчит и я молчу. Иногда перекинемся парой слов: