***
Михаил Бесонов
Маргарита вошла в зал с задумчивым выражением лица. Я ждал ее, как обычно, возле камина, попивая в этот раз дорогое вино.
— Ну как? Ты говорила с внуком?
— Да. Нам не о чем переживать. Мальчик останется с нами.
— Ты уверенна?
Она пристально посмотрела в мои глаза и улыбнулась.
— И правда, как будто смотришь на лезвие ножа.
— Что? О чем ты?
— Да так, не о чем. Можешь быть спокоен.
Она улыбнулась мне теплой улыбкой.
— Миша?
— Да?
— У тебя очень красивые глаза. Спокойной ночи.
На душе потеплело, но ее поведение вызвало только больше вопросов. О чем же они говорили?
На следующий день меня отправили в школу. Все, как и раньше — машина, водитель, форма и рюкзак. Единственное отличие — рядом не было сестры.
Когда мы подъехали, я открыл дверцы машины и вышел. Подходя ко входу, я увидел сестру. Она стояла в окружении подружек и явно чего-то ждала. И как только она увидела меня, то я понял, кого именно она ждет. Я знал, что этого не избежать. Это же я предал отца.
Анна отлипла от стены, которую подпирала все это время и стала провожать меня яростным взглядом. Я не торопился, шел медленно. Наконец, мы поравнялись.
— Что, предатель, побежал к Бесоновым, поджав хвост? К бабушке под юбочку? Как ты мог предать собственный клан? Я тебя сейчас урою, падло.
Я промолчал несколько секунд, пристально смотря на нее.
— Солнышко, а тебе папа дома не говорил, что не стоит лезть ко мне некоторое время?
От моего тона она выпала в осадок, ведь раньше я никогда не говорил так дерзко и уверенно. Ее свита, услышав меня, тоже изрядно удивилась, судя по тому, как широко раскрылись их глаза.
— Почему это? Зассал, ущербный. — она гаденько улыбнулась, ее подруги не отставали.
— Ты бы хоть иногда мозгами бы пользовалась. Что скажут люди на то, что вы, так великодушно отдавшие меня в другой род Соловьевы, избиваете меня в первый день школы после суда? Не кажется это тебе, хм, слегка по-крысиному, а, сестренка?
Она сжала зубы и еще ближе подступила ко мне.
— Я тебя достану, крысеныш. Пизда тебе. Вешайся.
Резко развернувшись, она вошла в школу. Ее подруги, бросив напоследок в меня убийственные взгляды, пошли за ней. Я только плечами пожал. Еще увидим, кому из нас придется вешаться, мелкая тварь. И пошел в класс.
В классе все было, как всегда, ну почти. Уже ни для кого не являлось секретом, что произошло несколько дней назад.
Когда я раскладывал вещи на стол, вошла учительница математики, и, открыв классный журнал, стала отмечать присутствующих поименно. Неожиданно она запнулась.
— Дмитрий Соловьев. Как я понимаю, такое обращение к вам больше не является корректным. На данный момент вас следует называть Дмитрий Бесонов, верно?