— А почему ты так думаешь? — спросил Санто.
— Потому что когда я решила, что нравлюсь себе, и приняла свое прошлое как часть себя, это сделало меня такой, какая я есть, и признать, что плохие вещи, вероятно, повторятся независимо от моего выбора, но что я переживу их, как и все остальное… — Она пожала плечами. — Кошмары перестали приходить. Это было не за одну ночь, но и не заняло много времени.
Она коротко помахала панированным лакомством и добавила с ироничной улыбкой: — По крайней мере, те кошмары о моем детстве. Иногда мне все еще снятся кошмары, но это обычный кошмар: заблудиться или попасть в ловушку, упасть или утонуть, быть голым на публике, провалить тест и тому подобное. И то, как это помогло мне, не гарантирует того, что это сработает, таким же образом, для других.
Раффаэле наблюдал, как Санто обдумывает это мгновение, а затем взглянул на Джесс и сказал: — Ты сказала, что не считаешь себя хорошим консультантом, и все же ты все еще советуешь?
— Ну, возможно, дело не столько в том, что я не очень хороший консультант, сколько в том, что эта консультация не обязательно была для меня здоровой, поскольку я слишком много сопереживала своим клиентам.
— И все же ты это делаешь, — тихо сказал Раффаэле.
— Мне нужно есть, — ответила она, пожав плечами. — И работа в клинике хорошо оплачивается. Кроме того, я больше не даю советов. В основном я на приеме. Я опрашиваю новых клиентов и решаю, кто из наших консультантов подойдет им лучше всего. Видимо, у меня к этому талант. Так что, я, вероятно, буду делать это, пока не получу свою степень по истории, а затем закончу учительский колледж.
Откинувшись назад, она покачала головой. — Боже, я же превратилась в болтливую Кэти, не так ли? — сказала она почти извиняющимся тоном, а потом снова покачала головой и призналась: — Вино развязывает мне язык. Наверное, мне нужно больше есть, чтобы нейтрализовать его, — с этими словами она, наконец, положила панированное лакомство в рот и начала жевать.
Перемена в ней произошла почти мгновенно и несколько встревожила. Ее глаза расширились от ужаса, губы перестали шевелиться, а затем она покраснела, и начала почти отчаянно искать что-то на столе. Раффаэле не был уверен в том, что происходит и что она ищет. Он уже собирался спросить, когда официантка принесла чай со льдом. Джесс даже не стала дожидаться, пока женщина поставит его на стол, а выхватила у нее из рук с придыханием «Gracias», когда она поднесла его ко рту. Она проглотила содержимое стакана так, словно в животе у нее горел огонь, который нужно было погасить.