Позорное чувство страха бесследно пропало. Детектив осмелел, понимая, что если ангел не прикончил его в первые секунды контакта, то и в последующем он, скорее всего, этого не сделает.
Однако Фальтус по-прежнему не спускал глаз с острия пульсирующего неукротимой энергией копья, невольно представляя с какой легкостью оно может пронзить его тело.
— Язык ваш примитивный знаю плохо я, но язык древних неведом тебе вовсе. Посему решим, что говорить я буду так, а ты старайся понимать ту истины крупицу, что несу в словах своих тебе я. Что за общество вы ведомы мне. И цели ваши тоже знаю. Но уверуй в то, что я один способен истребить вас и всех, кто следовать за вами жаждет тоже. А помощи прошу лишь как компромиссное для нас решение. То выгодно для нас обоих будет, — многозначительно произнёс альбинос и вновь ударил древком копья о пол.
Фальтус заметил, что передние зубы гостя металлические, видимо он где-то лишился своих настоящих.
— Не хочу хвастаться, но мы однажды уже прикончили такого как ты, — Фальтус указал пальцем на плавающую в банке голову ушастого ангела.
— Известно это мне. Тацирий, имя его. Он был велик и превосходен, но коварство ваше взяло верх в ту ночь. Я Мастер Дознаватель и пять тюремщиков со мной. Мы силой обладаем, с коей в этом жалком мире тягаться не сможет никто, — Афелий вновь стукнул древком копья о пол и покосился на плавающую в банке голову. На лице ангела читалась скорбь и боль утраты.
— Не буду спорить. В ту ночь, когда мы встретили Тацирия, наш орден понёс небывалые потери. И мы не можем оправиться от этих потерь и поныне. Так в чём же твоё предложение? — Фальтус осторожно выдвинул стул, послышался звон катающихся по полу бутылок. Усевшись на стул, Фальтус внимательно смотрел в красные глаза альбиноса.
Абсурдность этой ситуации зашкаливала. Глава великого ордена «Искариот» вынужден беседовать с каким-то там ангелом, вместо того, что бы прикончить его. Но выбора не было. Фальтус прекрасно понимал, что у него нет ни единого шанса одолеть этого незваного гостя один на один. Поэтому ему ничего не оставалось, как послушно сидеть за столом и слушать льющиеся, словно горный ручей речи альбиноса, в надежде, что тот поскорее уберется туда, откуда пришёл и наконец-то оставит Фальтуса в покое.
— В мире вашем зло таится, что Видящим себя зовёт. Есть ангел древний он и брат мой к сожалению. Он знания впитал непостижимой мудрости времён. Вселенной грани ощущая, он ткань материи менять способен. И вызов бросил он Отцу, задумав уничтожить. За то пленён был миллиарды лет. Но всё же смог бежать коварный Сетт. Теперь он здесь, среди приматов смертных. Он силы копит, и план свой воплощает в жизнь. С ним армия учеников из рода древних ангелов, талантливых манипуляторов струн мироздания. Они намерены учителя возвысить своего до Демиурга, что Господа повергнет и станет безграничной силой. Те ангелы — твои враги и рода вашего, как впрочем, и мои и рода моего. Прошу тебя помочь нам, ибо жаждем мы остановить его. Одним нам справиться не в силу с этим, но вместе шансы возрастут. Я клятвенно заверю, что покину мир ваш, как только жизни брат лишится мой. Мне ведома вся ваша нетерпимость к посланникам небес, но уверуй, что и я терпеть не в силах род ваш жалкий. Союз наш нужен всем и выбора, пожалуй, нет. Ну что же, человек, поможешь мне в борьбе со злом чьё имя Сетт? — Афелий закончил свой долгий, льющийся, словно песня монолог ударом древка копья о пол.