— Если не будете против, я составлю вам компанию, — промурлыкала Мария, удовлетворённая собранной информацией.
— И как я это объясню своим агентам? — Фальтус недобро улыбнулся, словно намекая, что это плохая идея.
— Уж потрудитесь как-нибудь. Завтра утром я прибуду в ваш Департамент, мистер Фальтус, — ответила девушка, поднимаясь из-за стола.
Мария ушла, а Фальтус остался один на один с бутылкой виски и вереницей тревожных мыслей.
«Немыслимо, ещё один небесный! То ни одного, то сразу все», — размышлял Фальтус, пропуская очередной стаканчик.
Его задевала за живое сама мысль о том, что тринадцатому отделу приходится сотрудничать с этими отродьями. Но выбора не было. Если они говорят правду, то целая армия ангелов, затаившаяся в этом мире, скоро проявит себя. Фальтус понимал, что нужно первыми нанести удар. Понимал, что одним им не справиться, как бы ни были хороши «Искариоты».
Сотрудничать с небесными придётся в любом случае. По крайней мере, до тех пор, пока Фальтус не решит вопрос с Сеттом. А как только он его решит, то и альбинос, и наглая блондинка пойдут под нож.
Никакой пощады небесным не планируется. Никакой терпимости. Фальтус и не собирался сдерживать слово, данное альбиносу. Мирно разойтись… Как такое вообще возможно?! Нет, это всё равно, что охотник мирно разошёлся бы с волком, сожравшим половину деревни. Нет, все ангелы обречены. Но им об этом лучше не знать. Пусть эти наивные дурачки считают, что тринадцатый отдел у них на побегушках. Но на самом деле всё совсем не так…
Глава 24 «Дела сердечные»
В ушах шумело, голова раскалывалась, а горло сжималось от тошноты. Путающиеся вязкие как мёд мысли не позволяли сосредоточиться. С трудом разлепив веки, он увидел свет, резко ударивший по глазам. Тошнота усилилась. Захотелось вновь зажмуриться, что он и сделал.
«Где я? Что со мной произошло? Неужели я так напился на этом нелепом вечере?» — одна за другой в его голове всплывали тревожные мысли.
Пахло медикаментами и свежим постельным бельём. Знакомый больничный запах…
Вновь открыв глаза и постепенно привыкнув к слепящему свету, Вильгельм огляделся. Комната, в которой он находился, напоминала палату. Покрытые цветастым пластиком стены изо всех сил старались казаться позитивными и жизнерадостными. Стены, которые видели боль и смерть, не могут дарить положительных эмоций. Вильгельм это знал, он чувствовал исходящую от них ауру. Такую же ауру источали стены в его собственной клинике. Функциональная кровать, на которой он лежал, оказалась весьма удобной и даже комфортной. Яркие потолочные лампы отражались от гладкой глянцевой плитки на полу. Справа расположилась небольшая прикроватная тумбочка, со стоящими на ней цветами. Красивый букет из диковинных цветов. Помимо цветов на тумбочке лежали апельсины, виноград и стояла бутылка шампанского. Всё это напоминало какой-то фарс. Насмешку. Серьёзный и уважаемый доктор примеряет на себя роль пациента в загадочной, малознакомой клинике. Раскалывающуюся от мучительной боли голову не покидала мысль о том, что это всего лишь розыгрыш и неудачная шутка скоро закончится.