— Вера не должна колебаться. Только сильные верой несгибаемы и святы в своих деяниях. Чтобы верить, не нужны доказательства! — ответил мальчишка.
— Я уже слышал твоё имя. Караэль. В главном зале твой образ увековечили в мраморе. Знаешь, там, на постаменте, ты гораздо внушительнее, чем то, что я вижу сейчас, — хриплый голос Карла сменился кашлем.
— В мою честь возвели памятник? — оживился ангел.
— Да, он возведён очень давно. Памятник первому консулу, так гласит табличка на постаменте, — пояснил Карл.
— Я и не знал… — задумчиво произнёс Караэль.
— За что тебя бросили в клетку? Я думал, что когда наступит тот светлый день, и ангелы вернутся, их возвысят и начнут прислушиваться к мудрости их слов, — монотонно бормотал Карл.
— Я тоже так полагал. Однако у людей на этот счёт оказались другие взгляды, — Караэль отошел от решетки и направился к койке. Расправил матрас и уселся.
— У людей? Я не думаю, что люди определили твою судьбу. Наверняка это были жрецы, — усмехнулся Карл.
— Жрецы. А разве они не люди? — Караэль улыбался своей детской, наивной улыбкой.
— Нет. Они не люди, они сволочи! Вот ты спрашивал, как я сюда попал. Так вот я попал сюда из-за них, — голос оборванца оживился.
— Ха, я тоже! Видимо все сюда попадают из-за них. Расскажи свою историю, — Караэль развалился на койке, закинув руки за голову.
— Это история глупости, из-за которой я попал сюда. Не знаю, слышал ли ты об алтаре? Впрочем, это не так важно. Есть такое место, которое местные называют склепом. А жрецы называют его алтарём. Он находится здесь, на нижних ярусах, к северу от тюремного комплекса, — Карл оживлённо начал свой рассказ. — Это место представляет из себя мрачный заброшенный зал или огромную келью вытянутой формы. Света там совершенно нет. Нет ни факелов, ни ламп. Стены старые, осыпающиеся, пропитанные влагой. Запах, словно в могиле. Именно поэтому мы и зовём это место склепом. А в центре возвышается мраморный алтарь, круглый и гладкий. Так вот, каждый четверг жрецы приносят туда всевозможные подношения. В основном это еда. Причём возносятся на него самые лучшие сорта мяса, самые свежие фрукты и овощи. Они приносят эти дары, проводят молитвы и уходят. А когда возвращаются в следующий раз, ничего уже нет. Вся еда словно испарилась. И всё по новой. Они вновь приносят новые подношения и так раз за разом, на протяжении нескольких веков. Они слепо верят, что это дух Архистратига принимает их подношения, а взамен дарует защиту.
— Чушь. Владыка Михаил непричастен к этому, — усмехнулся Караэль.
— Да, я тоже так думал. Я полагал, что всю еду растаскивают и съедают крысы. Ты только посмотри, какие они тут жирные. Поразмыслив, я решил прибрать эти подношения себе. Я нигде не работаю, перебиваюсь с хлеба на воду, а подвальные крысы шикуют. Проследив за жрецами, я проскользнул во мрак «склепа» и затаился там. Дождался, пока они закончат бубнить свои молитвы и уйдут. Первое время было невообразимо темно и ни черта не видно. Но вскоре глаза привыкли. Я старался не шуметь, так как не хотел попасться в лапы святош. Алтарь был словно праздничный стол, переполнен всевозможными блюдами. Запах сводил с ума. Я принялся набивать брюхо, не дожидаясь визита местных крыс. Так пировать мне ещё не доводилось. Я с детства скитаюсь по Цитадели, без дома и без работы. Всю жизнь питался чем придётся. А тут такой стол. На золотых тарелках множество блюд. Тушеное мясо особенно пришлось мне по вкусу, — мечтательный голос Карла становился всё тише, создавалось впечатление, что он утонул в воспоминаниях.