В моих руках находился явно старый, если не сказать древний, потрёпанный временем, но на удивление хорошо сохранившийся учебник по Тёмной некромантии.
Не поверила, я просто глазам своим не поверила и, ощущая нервное покалывание во всём теле, кончиками пальцев открыла книгу на первой странице.
И неожиданно обнаружила записку, которая была сделана совсем недавно – цвет бумаги казался просто белоснежным на фоне пожелтевших страниц учебника.
С дрожью в груди прочла знакомые уже крупные разборчивые буквы: Как и обещал.
И сам собой воскрес в памяти наш диалог.
«Зачем вам Тёмная некромантия, Кейтлин?»
«Зачем вам всё знать, Анаэль?»
«Достану книги, если вы ещё раз назовёте меня по имени».
Подумала, что я же отказалась его по имени называть, и тут же вспомнила и сражение с волками, полученную рану и то, как Редман решил умереть буквально у меня на руках. И да, тогда я действительно звала его по имени.
Но как он узнал? Слышал? А, может, и вовсе притворялся умирающим?
– Гад, – решила я вслух.
– И не говори, – смеясь, подтвердил котяра.
– Так как голос вернул? – Напомнила я о вопросе, с трепетом переворачивая страницу за страницей.
Примерно на десятой помимо печатного текста появились рукописные, сильно выцветшие заметки на полях. Особенно привлекло внимание крупное, резко вычерченное слово «Чушь!» и грубая стрелка, указывающая на большой абзац ниже.
– Да это не я, это девчулька твоя, – небрежно обронил кот.
Слегка возбуждённая попавшей мне в руки книгой, я не сразу осознала смысл его слов, но едва тот до меня всё же дошёл, медленно повернула голову, крайне внимательно на наглый комок шерсти посмотрела и не поняла:
– Что она сделала?
Животинка лениво потянулась, выставив вперёд передние лапы и сделав жуткий прогиб в спине, затем встала, прошлась по столу, мягко ступая лапками, уселась прямо на книгу передо мной и, явно получая удовольствие от моей нервозности, медленно и коварно протянула:
– Пережуа-а-ала сильно, – он это так забавно произнёс, – а когда хранитель переживает, у духа силы растут.
Вздрогнув, я замерла, со смесью неверия и нарастающего страха глядя в сверкающие золотистые глаза.
Когда Аббель успела стать его хранителем? И, самое главное, какие последствия это действие будет иметь в первую очередь для неё и всей нашей семьи?
Вопросы вспыхивали в голове один за другим, но в итоге я очень глухо озвучила самый, казалось бы, подходящий:
– Как она стала твоим хранителем?
Сверкание его глаз вдруг неуловимо изменилось, из насмешливо-превосходящего став насмешливо-жёстким и ощутимо опасным.