— Зато дольше проживет, — сама от своих рассуждений посмеиваюсь.
До конца отбора не остаемся, сразу протискиваемся через ряды. Возле выхода меня ловят за хвост. Нагло захватывают и ржут.
— Ай!
— Айкать придется, малявка, если за пять минут не оденешься. Твоя мама о-о-очень просила меня сообщить, если не будешь слушаться.
Ну вот.
Вернулся брат-гад подруги. Давненько не виделись. Еще бы столько же, плюс сотню лет.
Нормальный Евсей испарился туда же, куда мое место в команде. И снова все встало на свои места. Но я спрошу у мамы, неужели просила?
— Отстань, Сомов! Без тебя разберусь!
Выхватываю свой хвост из его пальцев. Ненавижу за то, что такой!
— Брат, мы и так идем в раздевалку, нечего нас подгонять.
— Ну так дуйте отсюда. Зачем вы вообще ко мне подошли?
Евсей снова переводит на приколы, только нам не смешно. В отличие от трех гламурных студенток, вот кто юмор оценил, подкатывая к наглому красавчику.
Бабник, гад, придурок, осел, клоун недоделанный. В жизни больше с ним не заговорю. Мстить, конечно, буду. Только молча!
— Зато худшее сегодня позади. Помнишь, куда мы вечером поедем? — в раздевалке напоминает Арина, сияя от предвкушения.
— Точно! Будем веселиться в клубе и не думать о… ну, ни о чем таком, что бесит, — я и сама уже хочу поскорей там отвлечься.
При подруге не стала уточнять, о чем особенно мне хочется забыть. Но я-то знаю, кто способен довести меня до трясучки.
Лиза
В клуб мы долго не собирались, больше болтали, как интересно будет посмотреть на более взрослую жизнь. Раньше нам не доводилось бывать в таких местах. Но теперь-то мы стали студентками. А это уже ого-го сколько значит!
Арину на удивление спокойно со мной отпустили. И мои родители мало беспокоились, наставляя нас на дорожку. Папа только попросил не разгромить клуб. Это еще к чему? Мы умеем себя прилично вести, когда постараемся. Мама подозрительно не просила вернуться пораньше. Неужели наконец-то начинают доверять?
Раз так, тогда и проверить можно.
— Мам, представляешь, что выдумал Евсей? Угрожал мне, что ты просила сообщать, если я буду его не слушаться. Вот ведь вру…
— Да ты что? Прямо так и сказал? — мама перебивает со всплеском ладоней. — Какой же заботливый мальчик. Я всегда это знала и видела.
С Ариной переглядываемся. М-да-а… Случай безнадежный.
Маме скажу, что ее любимчик вылил мне ведро воды на голову. И все равно получится, что Евсей как лучше хотел, беспокоился парень. Ну так и во всем, что нахал оборзел — не докажешь.
Замечаю в клюве гуся свою сумку и забираю под недовольное гагаканье. Генри всполошился, пройти не дает. В последний раз так нервничал, когда за Евсеем гонялся и целился в зад к нему клювом. Мне кажется, птица на имя врага уже реагирует.