— Дочь, как ты могла?!
— Сомов, что ты врешь? — с визгом отпирается малявка.
— Лизок, иди проспись. А то опять меня перепутаешь с единорогом. Десять раз ей повторял, я — Евсей, твой друг. Она мне: дай за рог подержаться, покатай без седла.
Жанна меня благодарит, обещает больше не отпускать никуда по ночам эту вредину.
О да-а! Мне спокойней становится. Обломается пусть белобрысый.
Лиза сжимает кулак незаметно от мамы.
Я ей так же показываю два пальца на разных руках.
Один-один, малявка. Не только ты меня топить враньем умеешь. Зато с какой меткой будешь теперь. Моей!
— Ну, давай. Ты же смелая.
Голову наклоняю, само собой, целясь на манящие губы. Черт. Так и распирает от «нельзя, не трогай подругу сестры» до «пошло оно все, хочу в эту девочку впиться».
— Даже не мечтай, озабоченный! — замечает мой порыв она, приподнимаясь к шее.
Прикосновение теплых губ девушки к моей коже даже под гагаканье гуся за дверью заставляет вдохнуть глубже. И только ощущение сменяется на вонзание острых зубов, дверь квартиры распахивается.
— Ой! — мама Лизы просыпается до конца в один момент. — Гусь шумел, проверить вышла, и та-а-ак не вовремя.
— Мама! Это не то, что ты подумала, — малявку быстро сдувает. — Евсей, скажи моей маме, что мы с тобой просто стояли? Я не делала ничего!
Охренеть.
Проще внушить Жанне Ореховой, что ей все приснилось. С утра уже моя мама от подруги узнает, что Лиза к моей шее присосалась. Со стороны это выглядит так. И родители перекрутят, половину добавят, и выйдет, что я ей тут чуть ли не предложение делал.
Тьфу-тьфу-тьфу, не дай бог. Я не сошел с ума до такой степени.
Выкручиваюсь на ходу, пот вытирая.
— Жанна, я старался за Лизой следить. Не давал ей пить, отбирал стаканы. Думаете, она послушалась? Пила, пила и моей шеей занюхивала.
— Дочь, как ты могла?!
— Сомов, что ты врешь? — с визгом отпирается малявка.
— Лизок, иди проспись. А то опять меня перепутаешь с единорогом. Десять раз ей повторял, я — Евсей, твой друг. Она мне: дай за рог подержаться, покатай без седла.
Жанна меня благодарит, обещает больше не отпускать никуда по ночам эту вредину.
О да-а! Мне спокойней становится. Обломается пусть белобрысый.
Лиза сжимает кулак незаметно от мамы.
Я ей так же показываю два пальца на разных руках.
Один-один, малявка. Не только ты меня топить враньем умеешь. Зато с какой меткой будешь теперь. Моей!