Руди взглянул на свои руки в перчатках, молодой послушник задумчиво пошевелил пальцами и стянул их. Под ними оказалась сухая безжизненная кожа с синими ногтями.
— Это плата, — кивнул Снек. — Я долго думал, почему ты не умер и как вообще продолжаешь существовать, но сейчас уверен точно. Все дело в твоём даре силы жизни. Отдавая его для излечения людей, твое тело начинает умирать.
— Сейчас уже лучше, — кивнул Руди. — Вчера по локоть было… И болело сильно.
— Жалеешь?
Воришка поднял взгляд на девушек, слегка улыбнулся и покачал головой.
— Нет, оно того стоило и… Как-то по-другому теперь на все смотришь, — произнёс воришка.
Он надел перчатки, и взглянув на четки в руках клирика, произнёс:
— Возможно, это было испытанием. Тем, про которые талдычат церковники, когда ничего не могут сделать.
— Рад, что ты на это так смотришь, — улыбнулся Снек. — Иногда я думаю, что Единый присматривает за нами. Если бы не наша выходка, нас бы не отправили на границу с ковеном. Мы бы не встретили Ари и тебя. Тогда бы мы толком не смогли помочь людям в этом городе.
— Слушай, а Картар ведь не принадлежит королевству. Это же свободный город, так?
— Да.
— Тогда почему нас сюда отправили?
— Потому что церковь вне политики и государства, — пожал плечами клирик.
— Но ведь есть Синод, есть церковники-политики…
— Это да, но мне без разницы, какой стране принадлежат земли и люди. Они ведь не перестают быть людьми, ведь так?
— Так.
— Церковь слишком большая, чтобы у властьимущих не было соблазна использовать ее в своих целях, — пояснил наставник. — Так и у церкви слишком много власти и влияния, чтобы не использовать ее.
— Получается, церковь ничуть не лучше тех же правителей?
— Раньше я тоже так думал, — кивнул Снек. — А потом я оказался в ордене. И тут я впервые в своей жизни понял, для чего всё это.
— Распри, постоянные интриги и…
— Мы пришли с тобой в город полный черной язвы и смогли его спасти, — вздохнул клирик. — Ради того, чтобы спасти эти сотни людей… Я готов простить Синоду все его грехи.
Руди улыбнулся и поднялся с места.
— И я искренне рад, что в твоем сердце появилось что-то, помимо желания что-то украсть.
— Тоже мне, радость, — буркнул послушник.
Он оглянулся и, немного помявшись и кашлянув, произнёс:
— Слушай, мы уже давно вместе и… В общем, я подумал, что неплохо было бы выучить хотя бы одну молитву.
Снек, тщательно пряча улыбку, достал из складок мантии псалтирь и протянул ее Руди.
— Молитва о усопших на двадцать третьей странице, — добавил он.
Руди тут же спрятал книгу за пазуху и поднял взгляд на молодого парня с девчушкой, подошедших к ним. Парня он не узнал, а вот девочку опознал сразу. Она была одна из самых тяжелых. Именно после ее излечения пальцы на руках почернели.