— Хорошо, что вы оба здесь. Один выстрелом двух зайцев, — рассмеявшись, женщина взглянула в сторону коридора, и я услышала чужие шаги. — Они здесь! Иди сюда!
Темной сутулой тенью из коридора незнакомец вышел на свет, поднимая на меня свои слишком знакомые глаза. Коля… Тот самый, которого я унизила несколько дней назад, даже не подумав о том, что эти двое могут быть знакомы.
— Удивлена? — заметив мою реакцию, бывшая жена Миши криво улыбается. — Мы познакомились совсем недавно, но Коленька рассказал мне, как некрасиво ты с ним поступила. Просто немыслимо оскорбить человека так низко, а главное, лживо! Правда, малыш?
Тощая ладонь парня уверенно и без стеснения опустилась на женскую ягодицу и демонстративно сжала. Тупая улыбка на его лице растекалась нефтяной кляксой на поверхности воды, и мысленно я закатила глаза.
— У него все отлично работает, — поделилась она никому не интересными подробностями, заставляя Колю горделиво вскинуть подбородок. — Стоит как солдат на дозоре. Я успела убедиться.
— Выглядишь как шлюха, — выплюнул он, глядя мне прямо в глаза и с интересом разглядывая тонкие тесемки шлеек. — Смотреть противно.
— Так отвернись.
— Я бы на твоем месте не болтала, милочка, — цокнула языком Марина, поворачивая дуло пистолета в мою сторону. — Не дай бог, у меня палец дрогнет. Ты же не хочешь стать дырявой? Хотя, я думаю, Громов оценит твои новые дырки, правда, милый?
— Что ты хочешь? — не ответив, Миша уверенно расправил плечи, с вызовом глядя на бывшую жену.
— Что я хочу? Сказать тебе, Громов, какое ты говно. Ты подставил меня! Хасан меня бросил, и это все только из-за тебя!
— Не понимаю, о чем ты, — сводя брови к переносице, ответил Миша, а я только сглотнула.
Врет. Врет и не краснеет, только вопрос — зачем?
— Я украла не те бумаги! Не те!!! А, черт с ним, — Марина устало потерла висок пальцем и, отлипнув от Коли, опустилась в кресло-качалку, не переставая направлять на нас пистолет. — Ты подпишешь для меня пару бумажек, и, возможно, я тебя не убью.
— Ты сядешь, Марин, — тихо проговорил он. — Сядешь так надолго, что эти деньги тебе не понадобятся.
— Хорошо, тогда я просто прострелю тебе ногу! Ради удовольствия, идет? — ехидство лилось с ее ярко накрашенных губ. — Но бумаги ты все равно подпишешь. Мне терять нечего.
— Что она тебе пообещала? Долю? — обратился он к Коле, продолжающему стоять в проходе и нервно теребить старую куртку. — Она тебя надует, гарантирую.
— Заткнись, Громов! Он здесь ради мести. Обстоятельства сложились так, что твоя прыгунья-стрекоза, — она махнула в мою сторону пистолетом, — ему сильно насолила. Обидела парня, и я решила ему помочь на взаимовыгодных условиях. В конце концов, недаром же нас свела судьба в такое тяжелое для обоих время.